Бранное слово
Бранное слово
ст.-слав. – ругань) – слово, осуждающее, упрекающее, оскорбляющее, ругающее, унижающее, вызывающее или усиливающее «брань», ссору, разлад. Это богопротивное «гнилое» слово. К бранным словам относится сквернословие, мат, низкие жаргонные слова. Бранные слова сеют зло, раздражение, они безнравственны и являются признаком духовного бессилия человека. Бранные слова содержат в себе информацию, разрушающую цепочки ДНК, хромосомы, гены, и вызывающую мутацию, болезни и преждевременную смерть. Повреждение генетического аппарата человека обрекает на гибель и его самого, и его потомков.
Источник: Основы духовной культуры (энциклопедический словарь педагога)
БРАННОЕ СЛОВО
или БРАНЬ, — оскорбительное, ругательное, относящееся к разряду непристойных, скверных слов (отсюда — сквернословие), не приличествующих в благопристойном обществе. К бранным словам относится и так называемый мат.
По поводу бранного (непристойного, нецензурного, непечатного) слова существуют разные точки зрения. Церковь оценивает его как антислово, а употребление его в речи (сквернословие) как признак избытка скверны в сердце, как первый шаг к растлению, как одна из основных причин духовной гибели нации. Мат обращает человека к его гениталиям и низводит на уровень животного; оно «индуцирует проявление зла вокруг себя, привлекает бесовские силы»; это «симптом эволюционной недоразвитости», «духовно-эстетическое занижение, путь к вульгарному материализму и его эстетическому следствию — цинизму» [Игумен Вениамин (Новик)].
В советский период на сквернословие был наложен культурный запрет, и это имело свой результат: нецензурное слово не проникало в сферу официального общения, не было столь распространенным в сфере общения бытового. Нецензурное слово было абсолютно запретным в печатном тексте и в соответствии с юридическим кодексом расценивалось как оскорбляющее слух и представление о чести и достоинстве.
В большинстве своём представители русской культуры отмечали и отмечают, что нецензурная лексика — проявление низкой сферы языка и речи; она заключает в себе отрицательную экспрессию; её звучание оскорбительно и свидетельствует о низком уровне культуры речи.
В постсоветский период русская речь, не ограниченная рамками цензуры, беззастенчиво включает нецензурную брань, и это связано с тем, что в массовом сознании носителей русского языка понятие «свобода слова» отождествлено с понятием «свобода речи», т.е. вседозволенность. Это привело к нарушению норм этикета, разрушению эстетических постулатов речи; утрачено определенное А. Пушкиным для русского языка «чувство соразмерности и сообразности» и решительно преодолено табу на печатное употребление нецензурного слова. Большими мастерами употребления нецензурной лексики в современной поэзии считаются Т. Кибиров, Д, Пригов; в прозе — Вен. Ерофеев, Викт. Ерофеев, В. Аксёнов. В. Сорокин считает, что «литератор, обходящийся без мата, равносилен пианисту, отрезавшему себе палец», что мат созвучен русской жизни, балансирующей на грани разлома», но надо «уметь им пользоваться, чтобы "не пересолить" и не потерять стиля» [Сорокин 2001].
При существующей оценке брани как явления отрицательного все-таки многие признают право нецензурного слова на жизнь:
1) как средства художественного изображения в речи отдельных персонажей;
2) как положительный момент в экстремальной ситуации; в частности — фронтовой жизни, когда «энергию и силу приходилось поддерживать длинной и изощрённой матерщиной (очень помогает)» [Лотман 1995].
Национальный корпус русского языка включает около 300 употреблений слова, называющего мужской детородный орган со всеми его производными, и мн.др. нецензурные слова. Создаются словари нецензурной брани, включающие весь набор нецензурных слов. Причём русский мат уже не является принадлежностью только мужской культуры.
При всех разногласиях в оценках нецензурного слова, оно живёт и, без сомнения, будет жить, пока жив русский язык и его носители. Оно может звучать цинично, омерзительно, грязно, а может — остроумно, талантливо и смешно, демонстрируя при этом богатые возможности русского языка.
Лит.: Игумен Вениамин (Новик). Антислово. Взгляд на сквернословие // ЛГ. 14.06. 1999; Лотман Ю.М. Воспитание души. СПб., 2003; Сорокин В. Литература без мата как пианист с девятью пальцами // МК. 31.05-7.06. 2001.
Т.М. Григорьева
По поводу бранного (непристойного, нецензурного, непечатного) слова существуют разные точки зрения. Церковь оценивает его как антислово, а употребление его в речи (сквернословие) как признак избытка скверны в сердце, как первый шаг к растлению, как одна из основных причин духовной гибели нации. Мат обращает человека к его гениталиям и низводит на уровень животного; оно «индуцирует проявление зла вокруг себя, привлекает бесовские силы»; это «симптом эволюционной недоразвитости», «духовно-эстетическое занижение, путь к вульгарному материализму и его эстетическому следствию — цинизму» [Игумен Вениамин (Новик)].
В советский период на сквернословие был наложен культурный запрет, и это имело свой результат: нецензурное слово не проникало в сферу официального общения, не было столь распространенным в сфере общения бытового. Нецензурное слово было абсолютно запретным в печатном тексте и в соответствии с юридическим кодексом расценивалось как оскорбляющее слух и представление о чести и достоинстве.
В большинстве своём представители русской культуры отмечали и отмечают, что нецензурная лексика — проявление низкой сферы языка и речи; она заключает в себе отрицательную экспрессию; её звучание оскорбительно и свидетельствует о низком уровне культуры речи.
В постсоветский период русская речь, не ограниченная рамками цензуры, беззастенчиво включает нецензурную брань, и это связано с тем, что в массовом сознании носителей русского языка понятие «свобода слова» отождествлено с понятием «свобода речи», т.е. вседозволенность. Это привело к нарушению норм этикета, разрушению эстетических постулатов речи; утрачено определенное А. Пушкиным для русского языка «чувство соразмерности и сообразности» и решительно преодолено табу на печатное употребление нецензурного слова. Большими мастерами употребления нецензурной лексики в современной поэзии считаются Т. Кибиров, Д, Пригов; в прозе — Вен. Ерофеев, Викт. Ерофеев, В. Аксёнов. В. Сорокин считает, что «литератор, обходящийся без мата, равносилен пианисту, отрезавшему себе палец», что мат созвучен русской жизни, балансирующей на грани разлома», но надо «уметь им пользоваться, чтобы "не пересолить" и не потерять стиля» [Сорокин 2001].
При существующей оценке брани как явления отрицательного все-таки многие признают право нецензурного слова на жизнь:
1) как средства художественного изображения в речи отдельных персонажей;
2) как положительный момент в экстремальной ситуации; в частности — фронтовой жизни, когда «энергию и силу приходилось поддерживать длинной и изощрённой матерщиной (очень помогает)» [Лотман 1995].
Национальный корпус русского языка включает около 300 употреблений слова, называющего мужской детородный орган со всеми его производными, и мн.др. нецензурные слова. Создаются словари нецензурной брани, включающие весь набор нецензурных слов. Причём русский мат уже не является принадлежностью только мужской культуры.
При всех разногласиях в оценках нецензурного слова, оно живёт и, без сомнения, будет жить, пока жив русский язык и его носители. Оно может звучать цинично, омерзительно, грязно, а может — остроумно, талантливо и смешно, демонстрируя при этом богатые возможности русского языка.
Лит.: Игумен Вениамин (Новик). Антислово. Взгляд на сквернословие // ЛГ. 14.06. 1999; Лотман Ю.М. Воспитание души. СПб., 2003; Сорокин В. Литература без мата как пианист с девятью пальцами // МК. 31.05-7.06. 2001.
Т.М. Григорьева
Источник: Словарь по риторике языкознанию и эффективному общению.