см.: Тимуровцы.
О 1940–1941 гг.: «Перед войной у нас появилось тимуровское движение – оно не было пионерским, хотя строилось на базе пионерской орг-ции. В Абрамцеве, где мы снимали дачу, был колодец глубиной метров сорок – мы, мальчишки, таскали оттуда воду для старушек. Защищали девчонок, если кто-то их обижал… Провинившегося мальчишку приглашали на расследование – куда-нибудь в кусты на окраине деревни. Выносили ему приговор, а потом снимали с него штаны, мочили в воде и завязывали их узлом у него на шее – и он вынужден был сидеть в кустах до вечера, потому что не мог ни выйти, ни развязать узел, пока не высохнет. Такова была наша рыцарская, благородная деятельность» (Александрова, 2004).
О 1941–1945 гг.: «Только в грозную годину войны, когда бились на многочисленных фронтах советские воины; когда уходили на войну отцы и старшие братья мальчишек и девчонок – моих сверстников, начали появляться в сотнях городов, в тысячах деревень и рабочих поселков ватаги быстроногих, горластых ребят в алых пионерских галстуках – “Тимуровские команды”, так верно угаданные Гайдаром. Что же делали они в то тревожное военное время? Во многих школах, где ранее занимались ребята, стали открываться первые госпитали. Туда начали привозить раненых бойцов. Ребятатимуровцы были тут как тут. Для них повсюду находилось дело. Сразу же ставшее крылатым слово “тимуровец” открывало им, точно волшебный “сезам”, все двери. Ребята и пол могли помыть, заменив уборщиц, ушедших на фабрики и заводы, чтобы шить шинели для бойцов или выпускать патроны, мины и снаряды. Они могли и в палатах прибрать, принести необходимое лекарство, написать на родину близким бойца заветное письмецо о том, что, мол, жив и здоров, за меня не тревожьтесь. Только непременно приписать в конце письма, что пишет вам за такого-то или такого-то пионер-тимуровец, имярек, потому что ранен солдат в правую руку и сам писать не может. Но пусть родные бойца не огорчаются: врачи поставят красноармейца на ноги, и он опять станет в строй, чтобы бить ненавистных нам всем фашистов... Они устраивали для бойцов концерты самодеятельности, и лихо выплясывали под гармошку или пели солдатские песни. Ведь бойцам так нужны бывают и острое словцо, и задушевная мелодия. Тимуровцы помогали семьям бойцов: сходить в магазин, посидеть с детьми, принести воду, наколоть дров – мало ли дел в семье, где остались лишь старые да малые!» […]