ТЕОРИЯ ТРЁХ СТИЛЕЙ

Найдено 1 определение
ТЕОРИЯ ТРЁХ СТИЛЕЙ
(ШТИЛЕЙ)— учение о трёх стилях, основанное на принципе трихотомичности — выделении высокого, среднего и низкого уровней в речи. Существовала в античной, западноевропейской и отечественной риторике. В «Риторике для Геренния» («Риторике к Гереииию») была дана классификация видов ораторской речи: возвышенного, среднего, сниженного. В книгах Цицерона «Об ораторе», «Оратор», «О наилучшем роде ораторов» предложено стилистическое деление по степени «украшенности», метафоричности повествования. Автор пишет о «величественной» («пышной»); «средней»; «скудной» («тощей») речи, которая зависит от предмета, о котором говорит оратор. По мнению Цицерона, «самое трудное в речи, как и в жизни, — это понять, что в каком случае уместно... Сколь неуместно было бы, говоря о водостоках перед одним только судьёй, употреблять пышные слова и общие места, а о величии римского народа рассуждать низко и просто!» [Цицерон 1972: 345].
О выделении трёх стилей изложения в зависимости от степени экспрессивности речи пишет и Квинтилиан («Образование оратора или Марка Фабия Квинтилиана Двенадцать книг риторических наставлений», сер. I в.). С его точки зрения, каждый стиль «оформляет» свою область содержания; при этом необходимо соблюдать принцип media via («золотой середины»), а значит, изобилие должно иметь свои пределы, блеск — мужественную сдержанность, изобретательность должна быть разумна.
И Цицерон, и Квинтилиан следуют правилу Аристотеля, который считал, что «стиль не должен быть ни слишком низок, ни слишком высок, но должен подходить к предмету речи». Стиль, соответствующий «истинному положению вещей... бывает в том случае, когда о важных вещах не говорится слегка и о пустяках не говорится торжественно...» [Аристотель 2000: 268]. Эта идея нашла своё отражение и в «Риторике» Гермогена (конец II — нач. III в.), где приводится трёхчастная характеристика «материи» речи: указаны «высокие», «средние», «низкие» объекты описания.
В более позднее время — в «Риторике» XIII в. Иоанна из Гарланда — была сделана попытка связать речевую и сословную иерархию: для царя, полководца, героя была характерна речь «важного» рода, для земледельцев — «среднего», для простого народа — «простого». Об отражении в речи сословной иерархии писал и Н. Буало в известном трактате «Поэтическое искусство» («L'art poetique», 1674 г.). В России попытки описать стилистические различия между письменной и устной, прозаической и поэтической речью были сделаны Лаврентием Зизанием («Грамматика словенска съвершеннаго искуства осми частий слова и иных нуждных. Ново съставленна», 1596), Мелетием Герасимовичем Смотрицким («Грамматики славенския правильное синтагма», 1619), а главное — архиепископом вологодским Макарием («Риторика», 1617—1619).
Макарий попытался сформулировать принципы отдельных типов красноречия: «научающего», «судебного», «рассуждающего», «показующего», следуя в этом за авторами античных руководств к красноречию: Демосфеном, Кораксом, Горгием, Цицероном. Не менее важной была и глава «О трёх родах глаголания», где Макарий пишет о трёх типах речи. Первый из них — «род смиренный» — «не восстает над обычаем, повседневного глаголания»; второй — род торжественного красноречия — «большею частию содержится, свойственным гласом ...имеет метафорый, и от далних вещей приятых, достаточну размножает»; третий, «мерный», имеющий «участок видов», — «таков есть Овидиуш и писма, грамоты и глаголы Кикероновы» [Бабкин 1951: 332—333; Вомперский 1970: 185-187]. Т.о., Макарий подходит к вопросу о существовании нехудожественной (деловой) прозы, «украшенной» словесности — устного и письменного красноречия, которое строится по законам эстетики, и стихотворной и ритмизованной речи — так написаны произведения, напр., Овидия и риторические «слова» Цицерона. Дальнейшее развитие теория трёх стилей получила в сочинениях Н. Спафария («Книга избранная вкратце о девятих мусах и о седмих свободных художествах», 1672), М.И. Усачёва («Риторика», 1699), Ф. Прокоповича («О риторическом искусстве», 1706—1707), Г. Даниловского («Риторика», не позднее 1720), П. Крайского («Риторика», 1734). «В это время сложился канонический тип рус. Р., в к-рой отражалась и обобщалась практика двуязычия, характеризовавшаяся особым сплавом языковых стилистических элементов — лексико-фразеологических, грамматических и синтаксических — в рамках трихотомии...» [Граудина 2001: 423]. Терминологически теория трёх стилей окончательно оформилась в работах М.В. Ломоносова «Краткое руководство к красноречию. Книга первая, в которой содержится риторика, показующая общие правила обоего красноречия, т.е. оратории и поэзии, сочинённая в пользу любящих словесные науки» (1748; его ранний вариант — «Краткое руководство к риторике на пользу любителей сладкоречия», 1743) и «Предисловие о пользе книг церковных», 1757). В своих «Риториках» учёный применил принцип трихото-мичности при характеристике морфологических и синтаксических особенностей русской «поэтической» речи, а также — звуков, впервые в русской филологии сформулировав законы эвфонии (в частности — звукового символизма). Но наиболее отчётливо идея трёхчастности отразилась в лексико-стилистическом описании «речений» русского языка, которое дано в «Предисловии о пользе книг церковных». М.В. Ломоносов разделил лексику на «три рода речений»: к первому роду он отнёс слова, «которые у древних славян и ныне у россиян общеупотребительны, напр.: Бог, слава, рука, ныне, почитаю»; ко второму — малоупотребительные слова, «кои хотя употребляются ...мало... однако всем грамотным людям вразумительны, напр.: отверзаю, господень, насажденный, взываю». Слова «обветшалые», такие как: обаваю (‘ворожу, очаровываю’. — И.А.), рясны (‘женское украшение, ожерелье’. — И.А.), овогда (‘иногда’. — И.А.), свене (‘кроме’. — И.А.) ...» были отсюда исключены. Наконец, к третьему роду относятся исконно русские слова, «которых нет в остатках славенского языка, т.е. в церковных книгах, напр.: говорю, ручей, который, пока, лишь» [Ломоносов 1952: 588—590]. Отсюда исключаются «презренные» (просторечные) слова.
Соотношение слов этих трёх родов «речений» определяет своеобразие «трёх штилей», каждый из которых «оформляет» определённые жанры поэзии и риторики. «Высокий» стиль состоит из слов «славенороссийских» и «славенских», т.е. из «речений» первого и второго рода. В этом стиле пишутся «героические поэмы, оды, прозаичные речи о важных материях». «Средний» стиль определяется «речениями, больше в российском языке употребительными» и «некоторыми речениями славенскими» (но таким образом, чтобы «слог не казался надутым»), а также — «низкими» (надо, однако, «остерегаться, чтобы не опуститься в подлость»). Главная черта этого стиля — стилистическое единство: «...в сём штиле должно наблюдать всевозможную равность, которая особливо тем теряется, когда речение славенское положено будет подле российского простонародного». Средним стилем нужно писать все театральные сочинения, эпистолы, сатиры, эклоги, элегии, а также прозаические жанры, в которых содержатся «описания дел достопамятных и учений благородных». «Низкий» стиль состоит из «речений третьего рода»; допустимо употреблять и слова «среднего» рода, исключая неупотребительные славянизмы. В низком стиле следует писать комедии, увеселительные эпиграммы, песни, дружеские письма, а также давать в прозаической форме «описания обыкновенных дел». Т.о., каждый «штиль» соответствует «материи» (содержанию) произведения и определяется использованием слов разной степени употребительности и «вразумительности».
Теорию «трёх штилей» Ломоносова отличает историзм: учёный пишет о том, что «российский язык от владения Владимирова до нынешнего веку, больше семисотлет, не столько отменился, чтобы старого разуметь не можно было...». Именно слияние «российского» и «славенского» языков в речи помогает передать разныестилистические оттенки мысли, понятия, благодаря чему «отвратятся дикие и странные слова нелепости, входящие к нам из других языков...» [Ломоносов 1952: 588—590]. «В послепетровское время, когда для русского литературного языка стали характерными лексическая пестрота и стилистическая неопределённость... предписания Ломоносова были несомненно прогрессивны» [Федоров 1982: 93]. Они помогли создать лексику нового литературного языка, состоящую из «славенских», «славенороссийских» и «российских» речений. Стремясь сделать соответствие содержания и формы главным качеством русской речи, Ломоносов отказался от употребления как «обветшалых», так и «презренных» речений, заложив основу стилистической нормы, вкуса, культуры речи. Реформа М.В. Ломоносова, ставшего основоположником классицизма в русской поэзии, сыграла огромную роль в становлении и развитии русской стилистики. И хотя уже в теоретических и поэтических произведениях поэтов-сентименталистов М.Н. Муравьёва, Н.М. Карамзина, а также Г.Р. Державина, воплотившего в своём творчестве идеи предро-мантизма, жанрово-стилистическая регламентация уже не соблюдается, можно сказать, что корни пушкинской формулы «соразмерность и сообразность» следует искать именно в научных изысканиях М.В. Ломоносова.
Лит.: Аристотель. Поэтика. Риторика. СПб., 2000; Бабкин Д.С. Русская риторика начала XVII века. М-Л., 1951; Виноградов В.В. О языке художественной литературы. М., 1959; Виноградов В.В. Стилистика. Теория поэтической речи. Поэтика. М., 1963; Вомперский В.П. Стилистическое учение М.В. Ломоносова и теория трёх стилей. М., 1970; Граудина Л.К. Русская риторика. М., 2001; Квинтилиан М.Ф. Образование оратора или Марка Фабия Квинтилиана Двенадцать книг риторических наставлений. Кн. X; Курилов А.С. Литературоведение в России XVIII века. М., 1981; Ломоносов М.В. Полное собр. соч., Т. VII, М-Л., 1952; Спафарий Николай. Эстетические трактаты. Л., 1978; Федоров В.И. История русской литературы XVIII в. М., 1982; Цицерон М.Т. Три трактата об ораторском искусстве («Об ораторе», «Оратор», «О наилучшем роде ораторов»), М., 1972.
И.Б. Александрова

Источник: Словарь по риторике языкознанию и эффективному общению.