коллективный, как правило, персонаж новогоднего праздника – обычно на новогоднем празднике имел место «танец снежинок».
О вт. пол. 1930-х гг.: «...Что может быть прекраснее школьных каникул… Бесспорно, самым чудесным был шк. праздник… В школе, на новогоднем празднике, мальчики стояли возле высокой темной ели и… говорили хором стихотворение, которое с ними выучила Клавдия Сергеевна: “Не ветер бушует над бором…” А вокруг в пышных марлевых юбочках, обшитых ватными помпонами, кружились девочки-снежинки. И когда они в такт музыке взмахивали руками, помпоны, привязанные на длинных лентах к кистям их рук, взлетали вверх, и казалось, будто и впрямь начался снегопад…» (Могилевская, [1941] 1958, 61–62). Об учащихся нач. классов в Шадринске в 1943–1947 гг.: «Больше всего нам нравились новогодние елки. Мы были кто снежинками – летали, то опуская руки, то поднимая, в пышных белых платьях; кто бусинками – на голове корона с разноцветными бусами, бусы на шее, на платье; кто зайчиками в шапочке с длинными ушами; кто клоуном в пестром костюме и колпаке» (Плотникова, 1995, 50).
О конце 1940-х – нач. 1950-х гг.: «…Почему-то в памяти [Олега] возникали только праздничные концерты, деды-морозы, снежинки в белых марлевых платьицах и коллективные декламации…» (Рязанова, 1964, 16–17).
О нач. 1950-х гг.: «На Новый год обязательно исполняли коллективный танец “Снежинки”, припевая: «Мы белые снежиночки, / Собралися сюда, / Летим мы как пушиночки, / Холодные всегда, / Вот эта тучка белая, / Она была наш дом. / С нее мы опустилися, / И здесь мы отдохнем”» (Казарма, 2000).
О нач. 1960-х гг.: «И ещё было очень много белых “снежинок”. Это такой костюм, когда вокруг много белой марли, а в середине торчит какая-нибудь девочка» (Драгунский, 1964, 88).
О 1960-х гг.: «Новогодние праздники были единственными по-настоящему искренними. Тщательно и долго мы готовились к этим торжествам. Когда учились в школе, шили костюмы. В [19]60-е годы все девочки в марлевых повязках были снежинками» (Ефимова, 2006–2, 6).