«тайный агент, выведывающий и собирающий важные политические, военные, экономические и прочие секретные сведения для гос-ва, пославшего его…» (СИС, 1954, 786); «Лицо, которое секретным, преступным образом собирает или похищает сведения, составляющие гос. или военную тайну, с целью передачи их другому государству, врагу» (Словарь, 1965–17, 1531) Шпионов искать, выслеживать - характерная черта детства 1930-х – 1950-х гг.
О девочке 6–8 лет в Москве в 1935–1937 гг.: «Я сама почувствовала резкое изменение атмосферы… когда убили Кирова. Хотя мне было всего шесть лет, я хорошо это помню… В воздухе носилось что-то зловещее… Чуть ли не на каждом уроке – я уже ходила в школу – нам читали книжку о пограничнике Карацупе и его верной собаке, мы были помешаны на нём. И сами искали шпионов. Как-то ряд я прибежала домой встрепанная, закричала: “Мама мне некогда! Мы ловим шпиона!” А всё дело было в том, что какой-то дядька стоял в переулке и что-то срисовывал на синюю кальку. Родители были в ужасе, пытались меня вразумить, но очень осторожно» (Яхнина, 2004–1, 18).
О конце 1940-х – нач. 1950-х гг.: «Маринка так начиталась книг про шпионов, что ей повсюду стали мерещиться шпионы. Вместе со своей школьной подругой Леной они выискивали на улицах всяких “подозрительных типов” и принимались их выслеживать. На этот раз они долго выслеживали одного гражданина, и преследование завело их во двор, где шла сварка…» (Масс, 1976, 22–23). Шпионские повести, книжки; книги про шпионов. Распространено мнение, что детям (детям- подросткам) в 1940-е – 1980-е гг. нравилось читать «книги про шпионов». «Вот один из “блуждающих” сюжетов некоторых приключенческих книг. Вражеский разведывательный центр задумал ответственную операцию, суть которой состоит в том, чтобы похитить ценное научное открытие или совершить крупную диверсию с этой целью. В Советский Союз направляется матёрый шпион. Ему удаётся перейти границу, найти сообщников среди морально неустойчивых людей и приступить к осуществлению своих подлых планов. Но с первых шагов за шпионом начинают следить наши контрразведчики. От них не может укрыться ни одно его движение. С помощью бдительных и мужественных советских людей наша контрразведка распутала все нити. Короткая и эффективная сцена ареста – и шпион и вся его группа обезврежены» (Шевелев, 1958, 249).
О конце 1940-х – нач. 1950-х гг.: «Маринка так начиталась книг про шпионов, что ей повсюду стали мерещиться шпионы… “Ничего, – сказала Маринка. – На меня тоже находит. Недавно на меня так нашло, что я Лену портфелем ударила по голове…. Она сказала, что майор Пронин все равно что шпион. Только наш. А он никакой не шпион, а советский разведчик. Правда?”» (Масс, 1976, 22–23).
О 1957 г.: «Показательна беседа с большой группой читателей, особых любителей детективной литературы, в библиотеке 67-й школы, Москва. Вот запись этой беседы… “Все книги о шпионах мне очень нравятся. Когда читаешь такие книги, всегда здорово переживаешь. Но я знаю, что во всех книжках и кино шпионов всегда ловят, и поэтому заранее успокаиваешься” (Пуховицкий Юрий, 6-й класс, Москва)» (Шевелев, 1958, 254).
О конце 1950-х гг. в совхозе под Ленинградом: «Свете становилось жутковато. “Таня, а что, если… если там поселились… шпионы?! Ведь они нас убьют”. Таня… сконфузилась… и призналась: “Насчет шпионов я милиционеру тоже намекнула. А он стал смеяться. Говорит: “Девочка, а, видно, тоже, как мальчишки, шпионских книжек начиталась. В нашем сельсовете военных объектов нет… Шпионам здесь делать нечего”» (Котовщикова, 1962, 17–18).
О восьмиклассниках в конце 1950-х гг.: «“Все равно меня надо переизбрать”. “Почему?” – спросил я. “Я с собой-то едва справляюсь, – тихо, словно по секрету, сказал Мишка. – Мама принесла новую книгу про шпионов. Я и не заметил, как до середины дочитал. Потом, конечно, спохватился. – Мишка тяжело вздохнул. – Где уж мне с ребятами справиться...”» (Зелеранский, 1961, 44).
О конце 1950-х – нач. 1960-х гг.: «Последнее учреждение, куда она пошла, – районная библиотека. “Дайте какую-нибудь работу”. Пожилая библиотекарша в школьном платье с отложным воротничком обрадовалась. Она поняла это так, что вот ещё одна школьница хочет записаться в “друзья книги”, и тут же дала ей груду зачитанных шпионских повестей подклеивать» (Бейлина, 1966, 54).
О начале 1960-х гг.: «Я нашла свою книгу, а Валенка включил свет и вытащил из-под подушки свою. Последнее время он читал только про шпионов. На обложках обязательно нарисовано что-нибудь страшное: или взрыв, или хватают за глотку какого-то шпиона с револьвером в руках. Валенка на месте спокойно сидеть не может, когда читает эти книги. Только и слышишь от него: “Вот здорово его, собаку, майор распознал!” или: “Обязательно найдётся гад, не уйдёт!” Спросишь его: “Кто, Валенка?” “Шпион, конечно! Не мешай!” – и отмахнётся сердито. А мне тоже очень интересно. В этих книжках такие истории, что прямо от страха дрожишь» (Минчковский, 1966, 136–137).
О середине 1960-х гг.: «Тетя Лиза не выпускала Радика на улицу уже второй день, потому что у него оказалась температура… Температура давно кончилась, но тетя всё равно поила горячим молоком на меду и велела сидеть в комнате. Радик сидел. Сидел и читал шпионскую книжку. Уже вторую, новую, но удивительно похожую на ту, где Агент подрывал лесную промышленность. В библиотеке посёлка вообще почти все книжки были похожими одна на другую. Повалыцикам нравились такие – “за шпионов и за любовь”. И завклубом Надя привозила целые груды этих занимательных сочинений, добросовестно выполняя, как говорится, пожелания трудящихся. Радику тоже пришлись по душе захватывающие истории про Агентов и Резидентов. Он только немного огорчался, что шпионы одинаково держались у нас в стране и одинаковые ошибки делали, по которым их находили и вылавливали одинаковые молодые лейтенанты. Но иногда в книжках попадалось разное. В той, например, Агент откусил свой палец, когда совсем засыпался. В пальце была заделана ампула с ядом, он проглотил её и спокойно отравился. А в этой книге – другое дело – Агент не хотел травиться. Он спрятался в самовар и долго отстреливался. И только когда кончились патроны, он перерезал себе горло острой бритвой» (Кузьмин, 1966, 193).
О конце 1960-х – нач. 1970-х гг.: « “А чем тебе плохо? – перешел я в наступление…, – ты лежишь сытый, в тепле и повышаешь свой культурный уровень”. Я показал на шпионскую книгу, которую Толька держал в руках раскрытой на середине» (Машков, 1974).
О перв. пол. 1980-х гг.: «Говорит библиотекарь И.Я. Линкова: “Существует хоть и немногочисленный, но почти непобедимый отряд мальчишек и девчонок, которые вообще ни под каким видом ничего, кроме шпионов, бандитов и сыщиков, видеть в книжке не хотят. Изо дня в день, из года в год заняты они непрерывной погоней за очередными сверхпроницательными майорами, за очередным неуловимым “агентом № 25””» (Бегак, 1985, 33). См. также: «Библиотека военных приключений»; Сказки; Фантастика; Чтение, Чтение детьми литературно-художественных произведений как увлечение, любимое занятие.