(у девочек) – длинная одежда с пояском, с застежкой спереди, без рукавов (или со вшитыми рукавами из бельевой ткани) и с наплечьями; лёгкое летнее платье такого покроя.
О девочке 4 лет в 1928 г.: «Когда мне было четыре года, мы ездили всей семьёй отдыхать в Судак… Мама, собираясь на юг, сшила нам с Тамочкой по два новых сарафанчика, один синий с мелкими красными цветочками, другой – нежно-зелёный, салатовый» (Кубанева, 1988).
О конце 1920-х – нач. 1930-х гг.: «…Анке… купили в магазине матросский синий костюм. Иришке и Аленке я сама сшила сарафанчики, а кофточки сшить не успела…» (Смирнов, 1963, 91–92). Из дневника 14-летней девочки в 1930 г.: «29 июля 1930 г. …По приходе домой взглянула в зеркало и от изумления выронила его на пол. Представьте – румяные щеки…, цветной платок сбился набок..., плечики сарафана сползли черт знает куда – в общем, настоящая матрешка…» (Татьяничева, 2007)
О 12-летней девочке в пионерском лагере в 1939–1940 гг.: «Утром Антошка проснулась от холода… …Опасаясь разбудить пионервожатую, [она] поспешно натянула сарафан, сверху накинула, как плащ, одеяло и выскользнула из палатки» (Воскресенская, [1969] 1984, 8).
О 13-летней девочке в 1939–1940 гг.: «А прохожие с улицы удивленно поглядывали на босоногую девчонку в красном сарафане, которая, стоя на подоконнике третьего этажа, смело протирала стекла распахнутых окон» (Гайдар, [1940] 1980–2, 340).
О девочках 3–6 и 6–9 лет в 1941–1944 гг. в Шадринске: «Однажды маме на работе дали премию – отрез ситца. Она сшила из него нам летние сарафанчики. Старшая, Валя хотела испытать на прочность этот сарафан, положила в подольчик кирпич, а после второго кирпича подол сарафана лопнул» (Медведева, 2003).
О 1942–1944 гг.: «Маргаритка была ростом с Юрку. Ситцевый сарафан едва доставал её до круглых коленок. Золотистый загар тронул плечи. Там, где лямка сарафана съехала в сторону, кожа была белая… …Рита… присела. И сарафан, словно парашют, опустился в пыль, закрыв ноги» (Козлов, 1980, 218).
О пионерлагере во вт. пол. 1950-х гг.: «…Капли дождя… забарабанили по пересохшему брезенту палаток… Из палаток высыпали босоногие мальчишки в одних трусах… …Девчата, высоко подобрав короткие сарафанчики, забредали в лужи поглубже…» (Рязанова, 1964, 50). Об 11-летней девочке, живущей в деревне в конце 1950-х – нач. 1960-х гг.: «К прилавку подошла Нина Шарова. Она была в розовом сарафане и в сандалиях на босу ногу» (Козлов, 1963, 123).
О совхозе под Ленинградом в конце 1950-х гг.: «В огороде у плетня стояла худенькая девочка лет одиннадцати и смотрела на деревенскую улицу… На дорожке, тянувшейся вдоль изб, показалась другая девочка. Загорелая, в красном сарафанчике, в сандалиях на босу ногу, с льняными косичками, двумя полукружьями болтавшимися на затылке, она быстро шла, то и дело оглядываясь» (Котовщикова, 1962, 5).
О нач. 1960-х гг.: «С бревна смотрела на него в открытом сарафанчике Алка…» (Мошковский, [1963] 1987–1, 189).
О нач. 1960-х гг.: «Прямо на Алёшу бежала по берегу девчонка. Голубой сарафан цеплялся за кусты… Не замечая Алёши, она быстрыми движениями загорелых рук сбросила сарафан и взялась за трусики... Юлька быстрым движением сдёрнула с себя сарафан и прыгнула в воду… “Ну, ладно…”, – …сказал он и потянул Юльку за подол сарафана… “А вот и нет…” – упрямо сказал Юлька и села, аккуратно натянув на голые колени сарафан» (Браун, 1967; 42, 69, 81).
О середине 1960-х гг.: «Через двор шла Аня… В золоченых босоножках и в коротком голубеньком в синих цветах сарафане, который великолепно сидел на ней. Её почти надвое разрезал узкий поясок… Аня шла не торопясь…, и тонкие загорелые руки её были в карманчиках сарафана» (Мошковский, [1969] 1987–1, 110).
О конце 1960-х гг.: «Лариса вырядилась в летний цветной сарафанчик, а Катя решила надеть ситцевое полосатое платье…» (Дубровина, Янишевская, 1970, 125).
О нач. 1970-х гг.: «На высоком крыльце… дома… появилась девчонка, большенькая уж, в коротком застиранном сарафанчике, мало чем отличная от мальчишек. “Людка, вставай в ворота!“… Девчонка, немного поколебавшись, спустилась с крыльца…, встала в ворота. Сарафанчик она заправила под трусы, сжала упрямо рот, приняла боевую готовность» (Голубков, [1976] 1984, 49). О 15-летней девочке в летнем лагере в середине 1970- х гг.: «К вечеру [9-летний] Антон увидел, что его ковбойка и носки сушились на верёвке рядом с Наташиным сарафаном» (Матвеева, 1977, 156).
О конце 1970-х гг.: «Вот вышла во двор Света в голубом сарафане, потому что сегодня стало совсем тепло. Лена подбежала сразу и стала разглядывать сарафан. Света охотно дает себя рассмотреть в новом сарафане – поворачивается то спиной, то боком» (Матвеева, [1982] 1986, 12).
О девочке-старшекласснице в деревне в нач. 1980-х гг.: «Ты снова крутанулась вокруг себя, колокольчиками вздымая сарафан… “Ну тогда обернись, раз хочется. Только по команде. Раз. Два”. При счёте “три” я… обернулся. Ты успела натянуть на себя выжатый сарафан и теперь прыгала на одной ножке, вытряхивая воду из ушей и заливаясь глупым смехом... Она одёрнула знакомый сарафан и протянула растопыренную пятерню» (Кривомазов, 1985; 39, 41, 43).