жидкий жир из печени тресковых рыб. Назначается при туберкулезных заболеваниях легких, костей или желез, при рахите, при анемии, при истощении после тяжелых заболеваний, против куриной слепоты. Детям обычно после приема рыбьего жира дают съесть корочку черного хлеба. Рыбий жир в 1900-е гг. Об Одессе в середине 1900-х гг.: «“А вы, эфиопы, уже пили рыбий жир?“ – зловеще спросил он. Я и Саша похолодели, так как надеялись, что в общей масленичной суете рыбий жир, который мы ненавидели до рвоты, какнибудь пронесет мимо. Что касается Женьки, то он, как это ни странно, очень любил рыбий жир и пил его с удовольствием, после чего даже облизывался. “Ну нет, мои молодые пациенты, вы у меня не отвертитесь от рыбьего жира. Этот номер не пройдет!” Мы покорно уселись рядом на стулья, понимая, что отвертеться от рыбьего жира не удастся. Вася принес из кухни бутылку с тошнотворно-желтой жидкостью, достал из буфета серебряную столовую ложку, один лишь блеск которой вызывал отвращение не менее сильное, чем вид самого рыбьего жира, вынул пробку, обернутую промасленной бумагой, налил прозрачно-тяжелую омерзительную жидкость в ложку, заблестевшую в его опытных руках еще более тошнотворно, подошел ко мне, стиснул меня коленями, чтобы я не улизнул, велел открыть рот и заставил выпить полную ложку рыбьего жира; то же самое с грубым проворством военного хирурга он проделал с Сашей, у которого даже уши побелели от омерзения, а Женька с явным удовольствием выпил рыбий жир и облизнулся. И лишь после этого Вася, дав нам на закуску по кусочку черного солдатского хлеба с селедкой, уселся за пианино» (Катаев, [1972] 1983, 413–414). Рыбий жир в 1910-е гг. См. отрывок о жизни первоклассниц городского училища в Москве в 1911 г. «Однажды Елена Петровна вызвала Соню к доске. И, пока Соня писала мелом буквы, учительница задумчиво глядела на нее. “Какая же ты худенькая, бледненькая... – сказала она и, взяв Соню за плечи, выпрямила их. – …Рыбьим жиром надо вас, таких вот, поить”… Елена Петровна внесла в класс бутылочку с рыбьим жиром и тарелку с ломтиками черного хлеба, густо посыпанного солью. “С нынешнего дня будете пить рыбий жир” – сказала она…. Соня робко вместе с другими девочками подошла к столу учительницы. Елена Петровна налила в столовую ложку нестерпимо желтого и густого рыбьего жира. “Бери хлеба”. Соня взяла посоленный кусочек. “Выпей и сразу заешь хлебом”. Соня не знала, как ей проглотить эту ложку жира, как справиться со своим отвращением. Все внутренности вопили в ней: не хочу! Не могу! Но Соня не смела возразить Елене Петровне. Если Елена Петровна говорит “выпей”, значит, надо выпить. И Соня проглотила рыбий жир и тут же заела хлебом. Так же покорно глотали жир и другие девочки – все самые худенькие, самые бледные, которых Елена Петровна отобрала из своего класса. Морщились, ежились, но ни одна не протестовала. Раз велит их учительница Елена Петровна, значит, надо. И так это и осталось: звонок на большую перемену – значит, подходи к столу и глотай рыбий жир!» (Воронкова, 1959-а, 119–120). Рыбий жир в 1920-е гг.
О Москве конца 1920-х гг.: «…Я лучше всех умею пить рыбий жир! Уж не знаю, почему так… А Гизи он не нравится. А ей-то как раз очень надо его пить. Ей просто нельзя без рыбьего жира, потому что у неё чахотка… Для того она и приехала в СССР, чтобы вылечиться. Гизи должна не только к врачам ходить, она должна … есть масло и разные жиры и особенно пить рыбий жир – это главное!... Мы с мамой даже разработали план – как я научу Гизи пить рыбий жир… Мы пригласили Гизи в гости. Она сразу подошла к моим игрушкам, и мы стали играть… … Мама кивнула головой. И тогда я встал и сказал громко: “Эх, охота мне что-то выпить рыбий жир!... Просто не могу.”… Гизи посмотрела на меня с удивлением и сказала: “Я его не люблю! Отойди-ка с дороги...” “… У нас русский рыбий жир!.. У нас с солью! И с чёрным хлебом!.. Мама, дай мне скорей, я просто больше не могу”. Мама встала и взяла из шкафа бутылочку с рыбьим жиром. И большую ложку! Столовую!.. Мама налила мне полную ложку. Гизи перестала играть и смотрела на меня… Я с аппетитом закусывал чёрным хлебом с солью. “Я думаю, хватит, – сказала мама. – Может, Гизи попробует?”… И тут произошло удивительное: Гизи робко кивнула головой!.. А я её ещё подзадорил, я сказал: “Не давай ей! Зачем девчонкам рыбий жир!” “Ну, ладно, – сказала мама. – Не жадничай, – и налила пол-ложки для Гизи”. А я приготовил кусок хлеба с солью и, когда Гизи, зажмурившись, выпила, тут же подал ей хлеб... “Ну, как? Вкусно?” – спросила мама. И Гизи кивнула, улыбнувшись! Она жевала и улыбалась… Так она начала пить рыбий жир» (Коринец, 1972, 61–64). Рыбий жир в 1930-е гг.
О 8–9-летней девочке в Москве в нач. 1930-х гг.: «Мы пили рыбий, тресковый, жир, привезенный в полуголодную Москву в больших жбанах теми исследователями, кому повезло вернуться с севера. Они по-братски делились добычей с остальными сотрудниками ГОИНа [Гос. океанографич. института], и мама… вносила в нашу комнату бидончик… Свежий тресковый жир не был похож на отвратительное вонючее содержимое аптекарских бутылочек, считавшихся нашим спасением от малокровия. То был кошмар нашего детства. А этот рыбий жир мы выпивали с благоговением, остро чувствуя себя приближенными к героизму арктических открытий» (Старикова, 2003, 251).
О 6–7-летнем мальчике в г. Мещовске Западной (ныне Калужской) обл. в 1934–1935 гг.: «В детстве я про кофе только читал. Мама наливала почти такого же цвета овсяное толокно. И говорила, что оно очень полезно. Еще более полезным, но почему-то лишь для детей (хитрые взрослые его не пили) считался рыбий жир. Чуть зазевался за игрушками или за книгой, и тебе в рот уже вливают пахучее, противное зелье. Нынешние малыши не знают этого мученья. Я даже боялся слова “полезно”. Значит, будет что-то ужасное, в лучшем случае – невкусное…» (Берестов, 1998, 569).
О середине 1930-х гг.: «Одного мальчика спросили: “Слушай, Вова, как ты можешь принимать рыбий жир? Это же так невкусно”. “А мне мама каждый раз, как я выпью ложечку рыбьего жира, даёт гривенник”, – сказал Вова. “Что же ты делаешь с этим гривенником?” – спросили Вову. “А я кладу его в копилку”, – сказал Вова. “Ну, а потом что же?” – спросили Вову. “А потом, когда у меня в копилке накапливается два рубля, – сказал Вова, – то мама вынимает их из копилки и покупает мне опять бутылку рыбьего жира”» [Хармс]
О вт. пол. 1930-х гг.: «Вечером мы играли в салочки…, и среди нас сидел Ледик. Домой он ушел первым, сказав, что ему уже пора спать: врач велел. К тому же ему надо было пить рыбий жир. Скажу по секрету, меня тоже заставляли пить его. Но никто во дворе не знал этого. Мне было нестерпимо стыдно и противно глотать эту масляную гадость, а Ледик открыто объявил об этом и еще улыбнулся. Как будто этим гордятся» (Мошковский, [1963] 1987–1, 337). Рыбий жир в 1940-е гг.
О второй половине 1940-х гг.: «…Димка с мальчишками за Толю расправлялся нещадно… В детсаду заставляли пить рыбий жир. Ребята должны были выпивать его по три ложки в день. Толя каким-то образом проглатывал его, зажав нос, а вот Димку при одном только виде бутылочки с жёлтой жидкостью уже тошнило. Он Толе как-то сказал: “Я за тебя заступаюсь, а ты за меня пей этот жир”. Толя согласился, но тетя Нина – воспитательница – не позволила. “Кто пьёт рыбий жир, тот становится сильным”, – сказала она. “Враки! – заявил Димка. – От рыбьего жира ничего не бывает. Надо человечий пить”. Впоследствии к рыбьему жиру Димка всё же привык… Он макал в ложку хлеб, посыпал солью и таким образом опорожнял её всю… ...Его лицо сияло от удовольствия. “С хлебом и солью всё пройдет, – говорил он Толе, – можно даже рыбьи кости есть. И не подавишься”» (Дик, 1956, 39–40). Рыбий жир в 1950-е гг.
О дет. саде в конце 1950-х гг.: «“Ну-ка, подставляйте ложки, – сказала перед обедом Татьяна Сергеевна. Она взяла в руки большую тёмно-зелёную бутылку. – Буду вас рыбьим жиром угощать!” Все ребята подставили ложки, а Люба спрятала свою ложку под стол. “Рыбий жир противный, жёлтый, я его дома пила”, – пробормотала она…» (Концевая, 1961, 12).
О вт. пол. 1950-х гг.: «[Мама] потащила за руку упирающуюся дочку домой. Какая-то женщина на улице, показав на Тату, сказала своей худенькой девочке: “Видишь, что бывает, когда по утрам отказываются от рыбьего жира!” (Виткович, Ягдфельд, 1961, 172–173).
О дет. саде в г. Свердловск–45 (Лесной) в 1950-е гг.: «На муз. занятии …мы заводили патефон при помощи ручки и слушали пластинки… На обед нам давали зелёный зелёный горошек в розеточках, а ещё капали на кусочек хлеба рыбий жир. Того, кто рыбий жир не любил, уговаривали съесть хлеб и рассказывали, какой он полезный. А на ужин нам давали манный пудинг с киселем» (Абдулкеримова, 2008, 19). Рыбий жир в 1960-е гг. Из учебника для первого класса 1961 г.: «Ребёнок пил рыбий жир» (Костин, 1961, 65).
О девочке в детском саду города Великий Устюг в 1960-е гг.: «Ещё одна форма укрепления здоровья просто сводила меня с ума, но бороться с этим было бесполезно. Это был ежедневный приём рыбьего жира. Процедура проходила следующим образом: медсестра, очень полная и добрая, садилась на детский стульчик посередине участка. В одной руке у неё была большая, просто огромная, как нам казалось, коричневая бутылка с этой мерзкой жидкостью, а в другой – столовая ложка. Мы обреченно вставали в очередь. Я часто переходила со своего места в конец, но большая ложка, налитая до краев, настигала и меня. Зажмурившись, я проглатывала маслянистую, плохо пахнущую жидкость и с облегчением вздыхала. Давали рыбий жир не всегда, а какими-то периодами, и мы, не найдя на обычном месте своей “мучительницы”, были очень рады» (Мосалова, 2007, 7).
736.21 кб