РОДИМЧИК

«Разг. Болезненный припадок у маленьких детей…, сопровождающийся судорогами и потерей сознания» (Словарь, 1961–12, 1376). Из восп. К.А. Агранович-Шульман (1895 г.р.) о нач. ХХ в.: «…Однажды, рано проснувшись, я в ночной рубашке выбежала в сад. Как раз поспела малина, и мне захотелось попробовать вкусных ягод, умыться хрустальной росой. С меня еще не сошла дрёма, и мне вдруг почудилось, что в левой части сада, у самого забора, чудовищно огромная уродливая рожа, с выпученными глазами, с большущими клыками во рту. Я дико испугалась и стала кричать. Бабушка в тот час как раз доила в хлеву корову и, услышав мой крик… выбежала из сарая и позвала меня: “Кларочка, что случилось? Иди, моя радость, ко мне!” Я же не могла сдвинуться с места, словно кто-то приковал меня. И не переставала плакать. …Бабушка поспешила ко мне, обняла, но какая-то сила крепко пригвоздила меня к земле, и бабушка с трудом смогла сдвинуть меня с места. Но я по-прежнему билась в истерике. Со мной, оказывается, случился “родимчик”, как это называют в народе, детский нервный шок, когда центральная нервная система не успевает выставить защиту против неожиданной психической атаки. На второй или на третий день после испуга бабушка, потеряв надежду, что “это само пройдет”, – я всё время всхлипывала и безотчетно всего пугалась – решилась прибегнуть к помощи исцелительницы. Так вот, на второй или на третий день рано поутру меня вывели в сад и поставили лицом к стене нашего дома. Сзади ко мне подошла знахарка, бабка Ента, очень старая женщина. Баба Ента прикрыла мне голову платком и стала что-то нараспев, негромко, но часто шептать – она надо мной ворожила. Кончив свои заклинания, она повернула меня – теперь уже лицом к большому медному тазу, до края наполненному горячей водой (бабушка обычно варила в нем варенье). И ворожея, наша нежинская Баба-Яга, приказала мне: “Клара, посмотри в этот таз!” Я посмотрела на парную воду и увидела (да-да именно увидела!) в том круглом тазу, словно в чистом зеркале, то самое чудовищное лицо, мерзкую рожу с теми же выпученными глазами, которая и причудилась мне раньше, в углу сада, у забора. Но на сей раз видение продлилось недолго, и как в тумане начало медленно таять и наконец совершенно исчезло, словно растворилось в воде. И тут же в душе наступило успокоение и страх исчез. Куда девались мои слезы!» (Цит. по: Автобиографии, 1999, 155-156).