ПОГОВОРКА
ПОГОВОРКА
краткое, устойчивое в речевом обиходе изречение, нередко назидательного характера, образно определяющее какое-либо жизненное явление прежде всего с точки зрения его эмоционально-экспрессивной оценки. Большинство исследователей видят разницу между П. и пословицей в том, что пословица выступает в речи как самостоятельное суждение, а П. получает окончательное оформление и конкретный смысл только в контексте, т. е. она является всегда только частью суждения. В.И. Даль писал: «Поговорка, по народному определению, цветочек, а пословица — ягодка; и это верно. Поговорка — окольное выражение, переносная речь, простое иносказание, обиняк, способ выражения, но без притчи, без суждения, заключения, применения; это одна первая половина пословицы. Поговорка заменяет только прямую речь окольною, не договаривает, иногда и не называет вещи, но условно, весьма ясно намекает. Она не говорит: он пьян; а скажет: «У него в глазах двоится, он навеселе, язык лыка не вяжет, он не свистнет, он закатил за ворот, он по одной половице не пройдет, он мыслете пишет» и пр. Выражая, например, общее понятие одиночества, П. различает состояние это, по всем его отношениям: «Один, как верста в поле; один, как маков цвет; один, как золот перстень; один, как перст; один, как порох в глазу» и пр. Посему П. иногда весьма близка к пословице: стоит прибавить лишь одно словечко или сделать перестановку, и из П. вышла пословица. «Он сваливает с больной головы на здоровую», «Он чужими руками жар загребает» — поговорки; та и другая говорит только, что это самотник, который заботится о себе, не щадя других. Но скажите: «Чужими руками жар загребать легко»; «Сваливать с больной головы на здоровую не накладно» и пр., и все это будут пословицы, заключая в себе полную притчу». П., в отличие от пословиц, имеют только буквальный план (Кончил дело — гуляй смело). При таком подходе выделяется также группа пословично-поговорочных выражений (Правда в огне не горит и в воде не тонет; Всякому овощу свое время). Ряд исследователей не различают П. и пословицы. Обобщающему характеру П. способствует тип их синтаксического построения: многие из них являются обобщенно-личными или инфинитивными предложениями (Горя бояться — счастья не видать; Ешь с голоду, а люби смолоду), безличными предложениями со словом нет в качестве сказуемого (Нет худа без добра). Глагольное сказуемое, характеризуя постоянные свойства носителя признака, преимущественно употребляется в форме настоящего времени со значением обычности или вневременности действия (Соловья баснями не кормят). Передаваясь из уст в уста, П. шлифовались, совершенствовались, приобретая предельную точность, меткость и лаконичность. П. свойственна метафоричность: Убил двух зайцев; Семь пятниц на неделе. Многие П. строятся на гиперболе: Заблудился в трех соснах. Некоторые исследователи, основываясь на присущих многим П. ритмических особенностях, утверждают, что П. как бы осколки забытых, неизвестных нам стихотворений: После дождичка в четверг (хорей); Хвалилась синица море зажечь (дактиль). Большая группа П. строится на образном сравнении: Ободрал как липку; Зарделась как маков цвет. Для народной речи свойственна тавтология (повторение), и эту особенность многие П. отразили: С тобой мука мученическая. Лит.: Аникин В.П. Русские народные пословицы, поговорки, загадки и детский фольклор. — М., 1957; Даль В.И. Пословицы русского народа. — М., 1957; Жуков В.П. Словарь русских пословиц и погрворок. — М., 1966; Иллюстров И.И. Жизнь русского народа в его пословицах и поговорках // Сб. русских пословиц и поговорок. — 3-е изд. — М., 1915; Пареми-ологические исследования.— М., 1984; Паремиологический сборник.— М., 1978; Пермяков Г.Л. От поговорки до сказки. — М., 1970; ПотебняА.А. Из лекций по теории словесности: Басня, пословица, поговорка. — 3-е изд. — Харьков, 1930; Рыбникова М.А. Русские пословицы и поговорки. — М., 1961; Снегирев И.М. Русские народные пословицы и притчи. — М., 1948; Стынула Р. Словарь пословиц и поговорок русско-польский и польско-русский. — Варшава, 1974; Фелицына В.П., Прохоров Ю.Е. Русские пословицы, поговорки и крылатые выражения: Лингвострановедческий словарь. — М., 1980. Л.Е. Тумина
ПОГОВОРКА
термин, обладающий в современной филологии многозначностью. Как правило, его значение выявляется в сопоставлении с терминами «пословица» и «фразеологическая единица».
В отечественной фольклористике (Аникин В.П. и др.) и отчасти — в лингвистике [Ахманова 1966; Мокиенко 1975 ] и др. распространена точка зрения, существовавшая уже в работах филологов XIX в.: И.М. Снегирёва, В.И. Даля, А.А. Потебни и др., которая представляет П. как составную языковую единицу образного характера, логически соотносимую с понятием, ср.: «Поговорки, не заключая в себе полного смысла, выражают только намёк, применение, уподобление, сравнение, общеупотребительный оборот речи, идиоматизм, напр.: На помине лёгок, Благим матом» [Снегирёв 1995: XXIX].
А.А. Потебня, указывая на семантическую близость П. пословице, подчёркивает, что они связаны отношениями деривации: Старого воробья на мякине не проведёшь (пословица) —» старый воробей (поговорка). Однако он отмечает возможность не только стяжения пословиц до П., а и существования П. как единиц, «недоразвившихся» до пословиц [Потебня 1990: 105].
В современной отечественной лингвистике за экспрессивными составными языковыми знаками, логически соотносимыми с понятием (плыть по течению — ‘не сопротивляться обстоятельствам’, с глазу на глаз — ‘ наедине’, старый воробей — ‘ опытный человек’), закрепился ряд терминов, указывающих на принадлежность этих единиц к фразеологии: «фразеологическая единица», «фразеологизм», «фразема», «фразеологический оборот». Интенсивность их использования в языковедческих исследованиях снижает активность обращения к термину «П.» в рассмотренном выше значении. Правда, некоторые учёные стараются разграничить П. и фразеологизм, утверждая, что «фразеологизмы как знаки вещей принципиально отличаются от пословиц и поговорок, являющихся знаками ситуаций или отношений между вещами» [Пермяков 1970: 35]. На деле такое разграничение не всегда очевидно. Ср., по Г.Л. Пермякову, положить зубы на полку, гусь лапчатый, кондрашка хватил кого — фразеологизмы, топтаться на одном месте, бык среди телят, мошка лягнула кого — П.
Определяя П. как «образное, иносказательное выражение, отличающееся от пословицы своей синтаксической незаконченностью», О.С. Ахманова отмечает наличие и иных трактовок термина. Согласно одной из них П. выступает как синоним пословицы, а оба они в этом случае оказываются эквивалентны английскому термину «proverb» [Ахманова 1966: 328, 341,421].
Другая точка зрения, представленная в [Широкова 1931; Жуков 1991; Савенкова 2002], объединяет П. с пословицей по логико-синтаксическому критерию (обе выражают законченную мысль и имеют структуру предложения), но разграничивает их по семантической структуре. В соответствии с этой позицией П. может быть определена как устойчивое в языке и воспроизводимое в речи анонимное обобщающее изречение, лишённое переносности значения и пригодное для употребления в дидактических целях. В отличие от пословицы в П. каждое слово выступает в прямом значении. Её семантическое тождество в разных речевых ситуациях сохраняется, а целостность поговорочной семантики обеспечивается лишь за счёт передаваемого ею обобщения: П. утверждает общепринятость (или принятость значительным количеством носителей языка) характеристики, оценки и т.п. предмета речи, ср.: Здоровье дороже богатства, Деньги — дело наживное.В.И. Даль по отношению к таким единицам употребляет термин «пословичное изречение», ср.: «Пословичным изречением назовём такое, которое вошло, в виде пословицы, в беседу нашу, хотя и не заключает в себе никакой притчи, иносказания, обиняка; напр., ... Твори бог волю свою» [Даль 1984: 1, 14]; А.А. Потебня называет такие единицы «безобразными пословицами» [Потебня 1990: 102], Г.Л. Пермяков — «народными афоризмами» [Пермяков 1970: 12].
Лит.: Архангельский В.Л. Устойчивые фразы в современном русском языке. Ростов н/Д., 1964; Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. М., 1966; Бондаренко В.Т. Варьирование устойчивых фраз в русской речи: учеб. пособие по спецкурсу. Тула, 1995; Даль В.И. Пословицы русского народа. В 2 т. М., 1984; Жуков В.П. Словарь русских пословиц и поговорок. М., 1991; Мокиенко В.М. В глубь поговорки. М., 1975; Пермяков Г.Л. От поговорки до сказки (Заметки по общей теории клише). М., 1970; Потебня А.А. Из лекций по теории словесности. Басня. Пословица. Поговорка // Теоретическая поэтика. М., 1990; Савенкова Л.Б. Русская паремиология: семантический и лингвокультурологический аспекты. Ростов н/Д., 2002; Словарь литературоведческих терминов / ред.-сост. Л.И. Тимофеев и С.В. Тураев. М., 1974; Снегирёв И.М. Русские народные пословицы и притчи. М., 1995. XLV; Широкова О. Жизнь пословицы // РЯШ. 1931. №№ 6—7.
Л.Б. Савенкова
В отечественной фольклористике (Аникин В.П. и др.) и отчасти — в лингвистике [Ахманова 1966; Мокиенко 1975 ] и др. распространена точка зрения, существовавшая уже в работах филологов XIX в.: И.М. Снегирёва, В.И. Даля, А.А. Потебни и др., которая представляет П. как составную языковую единицу образного характера, логически соотносимую с понятием, ср.: «Поговорки, не заключая в себе полного смысла, выражают только намёк, применение, уподобление, сравнение, общеупотребительный оборот речи, идиоматизм, напр.: На помине лёгок, Благим матом» [Снегирёв 1995: XXIX].
А.А. Потебня, указывая на семантическую близость П. пословице, подчёркивает, что они связаны отношениями деривации: Старого воробья на мякине не проведёшь (пословица) —» старый воробей (поговорка). Однако он отмечает возможность не только стяжения пословиц до П., а и существования П. как единиц, «недоразвившихся» до пословиц [Потебня 1990: 105].
В современной отечественной лингвистике за экспрессивными составными языковыми знаками, логически соотносимыми с понятием (плыть по течению — ‘не сопротивляться обстоятельствам’, с глазу на глаз — ‘ наедине’, старый воробей — ‘ опытный человек’), закрепился ряд терминов, указывающих на принадлежность этих единиц к фразеологии: «фразеологическая единица», «фразеологизм», «фразема», «фразеологический оборот». Интенсивность их использования в языковедческих исследованиях снижает активность обращения к термину «П.» в рассмотренном выше значении. Правда, некоторые учёные стараются разграничить П. и фразеологизм, утверждая, что «фразеологизмы как знаки вещей принципиально отличаются от пословиц и поговорок, являющихся знаками ситуаций или отношений между вещами» [Пермяков 1970: 35]. На деле такое разграничение не всегда очевидно. Ср., по Г.Л. Пермякову, положить зубы на полку, гусь лапчатый, кондрашка хватил кого — фразеологизмы, топтаться на одном месте, бык среди телят, мошка лягнула кого — П.
Определяя П. как «образное, иносказательное выражение, отличающееся от пословицы своей синтаксической незаконченностью», О.С. Ахманова отмечает наличие и иных трактовок термина. Согласно одной из них П. выступает как синоним пословицы, а оба они в этом случае оказываются эквивалентны английскому термину «proverb» [Ахманова 1966: 328, 341,421].
Другая точка зрения, представленная в [Широкова 1931; Жуков 1991; Савенкова 2002], объединяет П. с пословицей по логико-синтаксическому критерию (обе выражают законченную мысль и имеют структуру предложения), но разграничивает их по семантической структуре. В соответствии с этой позицией П. может быть определена как устойчивое в языке и воспроизводимое в речи анонимное обобщающее изречение, лишённое переносности значения и пригодное для употребления в дидактических целях. В отличие от пословицы в П. каждое слово выступает в прямом значении. Её семантическое тождество в разных речевых ситуациях сохраняется, а целостность поговорочной семантики обеспечивается лишь за счёт передаваемого ею обобщения: П. утверждает общепринятость (или принятость значительным количеством носителей языка) характеристики, оценки и т.п. предмета речи, ср.: Здоровье дороже богатства, Деньги — дело наживное.В.И. Даль по отношению к таким единицам употребляет термин «пословичное изречение», ср.: «Пословичным изречением назовём такое, которое вошло, в виде пословицы, в беседу нашу, хотя и не заключает в себе никакой притчи, иносказания, обиняка; напр., ... Твори бог волю свою» [Даль 1984: 1, 14]; А.А. Потебня называет такие единицы «безобразными пословицами» [Потебня 1990: 102], Г.Л. Пермяков — «народными афоризмами» [Пермяков 1970: 12].
Лит.: Архангельский В.Л. Устойчивые фразы в современном русском языке. Ростов н/Д., 1964; Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. М., 1966; Бондаренко В.Т. Варьирование устойчивых фраз в русской речи: учеб. пособие по спецкурсу. Тула, 1995; Даль В.И. Пословицы русского народа. В 2 т. М., 1984; Жуков В.П. Словарь русских пословиц и поговорок. М., 1991; Мокиенко В.М. В глубь поговорки. М., 1975; Пермяков Г.Л. От поговорки до сказки (Заметки по общей теории клише). М., 1970; Потебня А.А. Из лекций по теории словесности. Басня. Пословица. Поговорка // Теоретическая поэтика. М., 1990; Савенкова Л.Б. Русская паремиология: семантический и лингвокультурологический аспекты. Ростов н/Д., 2002; Словарь литературоведческих терминов / ред.-сост. Л.И. Тимофеев и С.В. Тураев. М., 1974; Снегирёв И.М. Русские народные пословицы и притчи. М., 1995. XLV; Широкова О. Жизнь пословицы // РЯШ. 1931. №№ 6—7.
Л.Б. Савенкова
Источник: Словарь по риторике языкознанию и эффективному общению.