принятое в 1970-х – 1980-х гг. название девичьего альбома, важной составной частью которого являлись тексты песен; в более узком смысле песенник как вид (разновидность) девичьей тетрадной рукописности, можно противопоставить «анкете», дневнику личному, «пожеланнику».
О «песенниках» 1980-х гг.
О середине 1980-х гг.: «У каждой девчонки должен быть песенник свой. В нём писались песни, и дата, когда его начинали вести. Кроме песен там писались и секретики, а также отдельные страницы с пожеланиями хозяйке песенника» (534). Из девичьего альбома-песенника 1985–1986 гг.: «“Клопик”. 1. В старом, большом чемодане, / Где клопы танцуют кадриль, / Маленький, серенький, толстенький клопик / Блоху на вальс пригласил. 2. “Любишь, не любишь, скажи мне, / Не мучай сердце клопа”. / “Нет, не люблю! Ты вонючий” – / Так отвечала блоха. 3. В старом большом чемодане, / Где клопы танцуют кадриль, / Маленький, серенький, толстенький клопик / В лоб себе пулю впустил. Конец сказал скворец и улетел на юг» (597).
О вт. пол. 1980-х – нач. 1990-х гг.: «Песенники тоже заводили очень рано в классе 4, тогда в песенниках были только песни, частушки, рисунки. Песенники в более старшем возрасте (класс 6–8–9), содержали и стихи о любви, о девичьей чести, о первой любви, о лжи и обмане парней, об уходящем детстве. Были также советы, законы любви, в которые мы верили и относились очень серьезно. Советы также были направлены на то что девушка должна быть гордой, беречь свою девичью честь, что любовь – это очень важно, что ею нельзя шутить, её нужно ценить как мужчине, так и женщине. Девушка должна быть очень скромной, не “навязываться”, говорится о долге юноши, мужчины. В песенниках были написаны также различные “Чихалки” (в какой день и во сколько чихнула), “К чему чешутся глаза”, “Спотыкалка”, “Значения дней встреч”, значение угрин, значение поцелуя, к чему снятся парни, к чему горит лицо, значение обращений, волос, глаз, губ, бровей, значение взгляда, значение дней знакомств, значение пожатия рук, значение ударов, значение иканий, даже значение ударов. Значение на каком месте написано письмо, значение имени и месяца рождения, значение подарков, значение вопросов. Также в песенниках содержались стихи для фотографий, различные поздравления (с Днем рождения, с каким-либо праздником). Были сонники краткие, значение к чему снятся парни в какие дни; были также адреса подруг и друзей, их дни рождения записаны. Также были рассказы о любви, всегда с печальным концом, когда девушка очень любит, а юноша нет, в которых девушка не сберегла девичью честь и как плохо это для нее закончилось; в которых девушка была не гордой, поверила парню, которые всегда обманывают. Эти рассказы воспринимались как правда. Прочитав их всегда думала, что я так поступать никогда не буду. Относились более критично к юношам» (552).
О «песенниках» 1990-х гг.
О с. Затеченском Далматовского р-на в 1990–1991 гг.: «Я составляла песенник, мне было лет 10–11, когда я завела первый свой песенник. Песни я переписывала из журналов, переписывали друг у друга; в основном песни записывала так: включала магнитофон, брала в руки тетрадь и ручку и на слух записывала песни. Песни в основном, конечно, были модные на тот период времени и, конечно, про любовь. Песенником была общая тетрадь в девяносто шесть листов, так как песен было очень много, название песни писала фломастером или ручкой другого цвета, название выделялось другим шрифтом, обводилось, подчеркивалось, также писала слова и музыку (авторов), затем писала непосредственно текст песни. Если текст песни входил на развернутом листе на одну страницу, на другой странице (если были) писала ноты. Перед тем, как записывать песни, я что-нибудь рисовала не очень темными фломастерами, чтобы было видно написанное, а потом уже записывала песни. Между песнями на некоторых листочках были просто рисунки или стихи про любовь; стихи я выписывала из книги, которая хранилась дома на полке, эту книгу подарили когда-то маме на день рождения. Например, было вот такое стихотворение Ф.И. Тютчева: “…Ты вдруг почувствуешь живей, / Что есть мир лучший, мир духовный”. Это стихотворение конечно не совсем о любви, вернее не о той любви, о какой были все попсовые, бессмысленные песенки в моем песеннике, но все же стихи красивые. Были также и другие стихотворения, например: ““Любовь!? А что это такое? / И интересно: с чем её едят?” – / Спросил девчонку парень на перроне, / Поглядывая косо на ребят. / “Так значит любишь? / Ну и на здоровье. / Люби, а я-то тут при чём?”. / И повернулся к девушке спиною / Он даже не подумал ни о чем. / С друзьями быстро зашагал он по перрону, / Но, только обернувшись, раз хотел / Для смеха помахать рукою, / Но вдруг увидел слезы на глазах, / Он подошел и взял её за руки, / Но тёплых слов он сразу не нашёл: / “Не плачь, возьми себя ты в руки, / Люби”, – И медленно пошел”. Это стихотворение все девчонки наизусть заучивали, потому что не у всех была ответная любовь. Да и вообще, все эти стихи, анкеты и многое другое существует лишь для успокоения девчонок, чтобы они могли чем-то заняться, переписывая все это по 100 раз, переводя кучу бумаги, ручек и затрачивая уйму своих сил» (474).
О Шадринске в нач. 1990-х гг.: «Песенники. Это была целая история. Песенник делался очень тщательно. Мы собирались с девочками у кого-нибудь дома, собирали самые лучшие фломастеры, искали самые любимые песни (я их брала в газете “Молодой ленинец”) и, очень стараясь, продумывая образец шрифта, писали эти песни (только самые любимые) в свой песенник. Обязательно лист, где была песня, украшали рисунком, или просто завитками, либо рисунком по теме песни. Текст песни писали очень тщательно. Было негласное стремление сделать свой песенник самым лучшим и, если у девочек была интересная идея по поводу оформления, то непременно каждая делала такую же идею у себя. Важной составляющей песенника был секретик. Их не должно было быть много, после определенного числа песен – 5, 6. Складывали лист треугольником, писали там свой самый важный секрет…. Секрет никому не показывали, только самым близким подругам… Иногда секретики заклеивали клеем. О девочке судили по её песеннику, и если он был красивым, к ней проявляли больше готовности с ней дружить» (1001).
О песенниках 1991–1998 гг.: «“Песенники” девочки (в том числе, я и мои подруги) начинают писать в 12–13 лет и [охладевают] к этому занятию примерно в 15–16 лет. Как правило, “песенник” представляет собой тетрадь с текстами любимых песен, украшенную различными рисунками, открытками, наклейками. Кроме того, на страницах такой тетради можно встретить (помимо текстов песен), стихи, четверостишия, которые нравятся и дороги девочке. Сама я начала вести “песенник” в 12 лет (1994 г.), записывая тексты песен с магнитофона. Большинство текстов в моем “песеннике” составляли песни группы “Петлюра”, и записывала я их с той целью, чтобы выучить и в дальнейшем петь под гитару, хотя сама на ней играть не умела, но в этом мне помогал брат. Как правило, записываемые мною песни – песни о любви, пусть несчастной, неразделенной, трагичной, но они мне безумно нравились и нравились многим, кто окружал меня. Свой “песенник” я никому не давала читать, считала, что это нечто личное, сокровенное, так как на некоторых страницах писала имя мальчика, который нравился. Часто в моём “песеннике” можно было встретить рисунки, иногда занимавшие целые страницы, например: скалы, море, закат и на этом фоне парусник и чайки. Эта иллюстрация навевала тоску и подталкивала к размышлениям и мечтам. Чаще рисунки были небольшие и окаймляли тексты песен: различные цветочки, красивые орнаменты, красочные шуточные человечки, которые располагались около названий веселых песен. Среди моих подруг было не принято давать друг другу свои “песенники”, то есть тексты невозможно было переписать. Если нравилась какая-то песня, то обменивались аудиокассетами с девчонками. По словам моей знакомой (27 лет), она завела “песенник” в 13 лет (в 1991 г.) и два года не прекращала записывать тексты песен. За это время она заполнила песнями три тетради (96 листов). Основная цель “песенника”, по её словам, – возможность выучить текст любимой или модной песни в то время, причём, “эта тетрадь всегда под рукой”, если вдруг какие-то слова подзабыла. Эти песни она напевала себе “под нос”, либо для поднятия настроения, либо когда ей было грустно. Песни в её тетрадях встречались самые разные: из кинофильмов (из “Кавказской пленницы”), из мультфильмов, эстрадные песни. Она отметила, что у неё были записаны все песни Юрия Шатунова. “Песенник”, в отличие от моего случая, пополнялся за счет переписывания песен у подруг, знакомых, вплоть до того, что тексты пересылались по почте (от подруг, живущих в другой деревне). А объяснялось это тем, что у знакомой в то время не было магнитофона, так как, она говорит, что в магазинах г. Шадринска в нач. 1990-х гг. они просто не продавались. Тетради с песнями украшала рисунками (яркими цветочками, сердечками); открытками, из которых вырезались различные цветы; газетными, журнальными фотографиями эстрадных исполнителей и др. Кроме того, последний её “песенник” плавно перешёл в своеобразный дневник, где записывала свои мысли, мечты, имена тех мальчиков, которые ей нравились. Поэтому третью тетрадь с песнями она уже не давала подругам и никто не имел к ней доступа, кроме хозяйки» (449).
О 1994–1995 гг.: «Примерно в 11–12 лет начала вести песенник. В него записывались песни, которые нравились мне. Неважно, месяц назад или десять лет назад прозвучала впервые эта песня. Я писала песни в тетради (их было 6 или 7), которые разрисовывала фломастерами. Мои песенники брали подруги: переписывали тексты, переводили картинки. Это было интереснее, чем влюбляться, обсуждать мальчиков. Я записывала те песни, слова которых мне нравились сами по себе. Часто встречались просто песни любимых исполнителей. Была одна песня о несчастной любви. Она мне очень нравилась. По сюжету напоминала “Ромео и Джульетту” Шекспира. Песня трогательная, грустная. Под неё хорошо засыпала моя сестренка. А вообще я записывала песни, чтобы их петь, ведь не всегда рядом магнитофон, а с песней как-то работа быстрее делается. Так что для меня песенник не был просто тетрадью для записей. Он имел большое практическое значение» (448).
О 1995 г.: «По собственному опыту я могу сказать, что большинство девчонок 12–15 лет наряду с анкетами, любовными тетрадями и дневниками заводят ещё и песенники. У меня тоже был песенник объемом где-то в 48 страниц, который представлял собою тетрадь в клетку, которая обязательно должна [была] иметь “титульный лист”. На этом титульном листе красивыми буквами, фломастером было написано слово “песенник” и небольшое четверостишие (я помню только последние строки: “…Руками грязными не брать / И листы не вырывать”). В песенниках я записывала песни, которые были популярны в середине 1990-х годов. Прежде всего понравившуюся мне песню я искала на магнитофонной кассете, прослушивала одну строчку, нажимала паузу, записывала на черновик, вновь прослушивала – пауза, записывала… и так всю песню. Затем я переписывала текст песни с черновика в песенник, причём большое место уделяла заголовку (красивыми, большими, цветными буквами) и обязательно к каждой песне я или рисовала рисунок, либо приклеивала его, вырезав из открыток, журналов или даже газет. Приведу ряд запомнившихся мне иллюстраций: сердечко; два бокала, губы, глаза девушки, лица девушки и юноши, роза или какой-то другой цветок, вырезанный из открытки. Песни, как мне сейчас припоминается, были самые различные: и детские (“Пусть бегут неуклюже…”); из кинофильмов (“Где-то на белом свете…”); современные, популярные (“Два кусочека колбаски”, “Старшая сестра”, группа “Комбинация”, “Городок” А. Варум); и особую группу песен составляли так называемые мною “старинные” песни, которые я не слышала, как они исполняются, кто исполняет, но которые мне нравились своим содержанием. Тексты таких песен я переписывала из песенника моей мамы 1953 г. р. Почему я записывала песни, то есть вела песенник? Возможно потому, что это было очень модно (где-то в 1995 г.), распространено (потому что не было печатных песенников, продаваемых в книжных магазинах, тексты песен не печатались в журналах и газетах, как сейчас, например, в “Комсомольской правде”, поэтому все тексты песен приходились добывать своими трудами). Я обменивалась текстами песен только с близкими подругами: “Ты мне дай ту песню, а я тебе дам переписать вот эту. Только ты никому больше не давай, поняла?!” И если выяснялось, что подруга дала переписать мою песню ещё кому-то, то тогда всё – ссора и слова: “Ты мне больше не подруга! Я же тебя просила никому не давать!” Я считаю, что подобная ссора возникала из-за того, что подруга с той девушкой, которой дала переписать мою песню, тоже обменялись песнями, и теперь у неё больше песен чем у меня. Ведь чем больше у тебя песен в песеннике (который, кстати, на последней странице имел “содержание”), тем ты “круче”, “солиднее”, ты имеешь какую-то власть над остальными, которые просят у тебя текст какой-то песни. Следует отметить, что песни, записанные в песеннике, мы не пели с подругами, а только обменивались ими: “ты – мне, я – тебе”. Я записывала эти песни, потому что они мне нравились, и я часто “бубнила” их себе под нос, когда пылесосила дома» (447).
О 1996–1999 гг.: «Песенник для меня был неким заменителем дневника, так как с 13 до 16 лет мне нужно было куда-то записывать интересные фразы (про любовь, естественно, про мальчиков), цитаты из песен, строки из стихотворений. Всё это красиво оформлялось, но, что интересно, не для себя любимой, а в большинстве случаев для подруг. Считалось, что если “песенник” очень оригинальный, яркий, творческий по своему содержанию, то это очень “круто”. Авторитет девушки (девочки) повышался из-за этого “песенника”. У меня был “песенник”, но если сравнивать его с другими “песенниками” моих подруг, то он был “скромным”. Потому что мне было лень писать туда большие (длинные) тексты песен. Я ограничивалась только фразами, стихами и др. До сих пор помню “песенник” подруги моей сестры. В нем были записаны песни Олега Газманова. Но запоминающимся (ярким) элементом этих записей были вырезки из журналов к каждой песне. Напр., к песне О. Газманова “Мои мысли, мои скакуны…” была вырезка, [на] которой [были изображены] бегущие ноги. Про остальные песни я не помню. Тетрадь у неё была толстая, иногда встречались рисунки (что тоже всегда приветствовалось в девичьих “песенниках”). У меня “песенник” просуществовал недолго, я его не любила почему-то и в конце концов выбросила, даже не сожалея об этом. Еще один интересный факт: “песенники” давали смотреть только самым близким подругам. И когда моя сестра “застала” меня за чтением “песенника” её подруги, то она ругалась сильно и обиделась. Считалось, что “песенник” – это душа твоя, и если кто-то читает (посторонний), то он “заглядывает” в душу» (446).