то же, что переводные картинки.
О конце 1920-х – начале 1930-х гг.: «В школе перемена… Только из второго класса никто еще не выходит – все ребята столпились у последней парты. Там сидит девочка… Фамилия у девочки Былинка. Подошел к ней и Миронов. Между других голов сует и свою светлую голову. “Сейчас будет самый интересный рисунок!” – говорит Былинка. Наклонилась над раскрытой тетрадкой и трёт пальцем мокрую бумажку. “Какой? Какой рисунок?” – спрашивает толстый Соколов. И грузно наваливается на плечи Миронову. “А вот увидишь”, – говорит Былинка. Верхний слой мокрой бумажки понемногу сходит. Будто кожица скатывается у Былинки под пальцем. “Зачем ты так? – кричат ребята. – Своди сразу!” “Так лучше”, – отвечает Былинка. И всё трет”. Когда бумажка стала совсем тоненькой, Былинка наклонилась над ней и подула. А потом начала осторожно, потихоньку сдвигать ее пальцами. “Ой! – шепнул Соколов под самым ухом Миронова. – Гляди, уже мачта появляется!” Миронов еще не видит мачты. Миронов видит только, как сдвигают бумажку пальцы Былинки… Совсем сдвинула Былинка тонкую, мокрую бумажку. “Корабль!” – кричит Соколов. На страницу тетради переснялся желтый корабль с белыми парусами. Бока у корабля выгнутые и блестят, точно покрытые лаком. Плывет по синей-синей воде корабль. “А теперь пересними вот эту”, – просит Былинку Миронов. “Вот эту?” – спрашивает Былинка и начинает переснимать новый рисунок. Выходит птица – головка отливает разными цветами: малиновым, зеленым, синим… Кончилась… перемена. А ребята всё ещё не расходятся по местам. Былинка переснимает красные розы венком. Пятнадцать маленьких пышных роз появляются на белой странице тетради. И все они блестят, будто их только что попрыскали водой. “Подумайте! – говорит Былинка. – Какие хорошие попались переснимательные! Ни одна картинка не испортилась”. “Где покупала?” – дергает ее за рукав Соколов. “У Пилсудского”, – отвечает Былинка. “Петька, – говорит Соколов Миронову. – Пойдем сегодня прямо со школы к Пилсудскому – покупать переснимательные”. “А сколько у тебя мелочи?” – спрашивает Миронов. Соколов лезет в карман своих широких штанов. “Тридцать одна копейка. На два листа хватит”. “Когда будешь покупать переснимательные, нужно выбирать начальные номера серии, – говорит Киссель, – или смотреть насквозь”. Былинка мотает головой. “Нет. Хорошие переснимательные, когда на них много клею. Я, когда покупаю, всегда сначала потрогаю. Если липнут к пальцам, значит, хорошие. Вот как нужно выбирать переснимательные!”» (Будогоская, [1936] 1988, 90–91). Из статьи 2006 г.: «“Серая Шейка” – она ведь как переснимательная картинка моего детства: слегка смочить и потереть пальцем, катышками сойдет пленка – и воссияет. Не знаю, есть ли сейчас такие» (Горелик, 2006).