выражение, имеющее следующее значение (группу значений): «Ничего! Нормально! Преодолимо! Подумаешь! Ничего сложного! Ничего особенного! Ничего удивительного! Ну и что?»
О 1945 годе: «Генка тоже набрал полный рот слюны, которая текла у него, как у верблюда в холодный день, и, желая показать незнакомцу, что он тоже не лаптем щи хлебает…, сплюнул на сторону, но... попал себе же на рукав. Собеседник сказал снисходительно… и вежливо: “Это не все умеют! Ни чик! Научишься!..” Генка вытаращил глаза. “Ни чик”! Это звучало великолепно. На своем дворе он ничего подобного не слышал. И понял, что сильно отстал в своем развитии… Ему не хотелось остаться в долгу, и он сказал небрежно: “А я у противотанковых был. На лафете сидел”. “Ни чик!” – ответил незнакомец и сплюнул на метр вправо. “А на Шеронова “катюши” стоят! В натуре!” – сказал Генка. “Ни чик!” – сказал Сарептская Горчица и сплюнул влево на три метра, показывая, что всё доселе известное Генке ни хрена не стоит. “Меня Генка зовут. А тебя?” – спросил уничтоженный Генка, пытаясь как-то спасти свою честь. “Ни чик!” – был ответ, отвергавший гнусные посягательства Генки на дружбу… “Теперь у меня анкета на всю жизнь испорчена! – говорит Сарептская Горчица тоном обреченного, отвечая своим привычным горьким размышлениям, и добавляет: – Ни чик!”.. …[Генка] говорит тем же небрежным тоном, какой так идет Сарептской Горчице: “А я девчонку голую видел... девку... взрослую…” “Ну? – оживляется Сарептская Горчица. – Так? – он показывает рукой до бедер от пола. – Или так?” – он показывает от головы до пояса. “Всю!” – говорит Генка торжественно. “Ну и как?” “Ни чик!” – отвечает Генка. Но рассказывает, как его спасали, как растирали, как лежала рыженькая и как у нее всё... Сарептская Горчица тяжело дышит… Вихрова сказала: “…Мы с твоей мамой… все отделения милиции обзвонили. Как же ты не подумал о том, что мама… будет беспокоиться, будет переживать…” “Ни чик!” – сказал вдруг Генка непонятно… “Не тронь!” – сказал Мишка хмуро. “Ни чик!” – сплюнул Генка… ”А уж родного языка не знать, – добавляет Вихров, – это самое последнее дело. И собака по-собачьи лает, а не хрюкает. А иной человек, своего языка не зная, тоже вроде пособачьи лает: “железно”, “килять”, “шмара”, “ни чик”…» (Нагишкин, [1957–1961] 1965; 228, 314–315, 321, 324, 380).