кулачное сражение по условленным правилам.
О Самарской губ. в 1890-х гг.: «Наши детские игры начинались еще засветло… …Мы удирали… к речке. Там уже катались на салазках и ледянках ребятишки… Кое-где попарно дрались на кулáчки. На взгорок собирались взрослые парни и даже бородатые мужики. Обычно они подтрунивали над нами: вот, мол, ты… за мамкин сарафан держишься, а подраться с парнишкой храбрости нет, – какой же ты после этого парень? Мальчата ярились, бунтовали и хвастались, сжимая кулачишки: “А ты видал, как я за подол держусь? …Я спроть каждого выйду. Только давай”. “Эка, хвальбишка! А довелось на кулачки – лежачего не бьют! Трус!” Это было смертельным оскорблением для меня лично. Как! Я – трус? “Давай кого хошь. Сейчас же спроть пойду”. Я всегда храбро выступал против Кузяря и Наумки, но в душе чувствовал себя слабее их: они часто побивали меня в боях… Но бывало, что и я выходил победителем, хотя и не без урона» (Гладков, 1956, 106–107).