МЁРТВЫЙ час

«То же, что тихий час. Каждый день в четыре часа вечера, после “мёртвого часа”, обитатели студенческого дома отдыха сходились с кувшинами к ясеням у околицы усадьбы. Верес[аев]. Исанка. Шёл послеобеденный мёртвый час, городсанаторий был пустынен. Федин, Санаторий Арктур» (Словарь, 1957–6, 874); время послеобеденного отдыха (сна) в пионерских лагерях, санаториях, домах отдыха, детских домах.
О нач. 1920-х гг.: «Удивил я в день своего приезда не только деревенских ребят, но и взрослых. Родственников напугал даже – после обеда залёг на лавку под образа и заявил: “Мёртвый час!” Тётка Настасья руками всплеснула: “батюшки, помирает!...”… Услыхал мой отец: “Ничего, ничего!... Это у них правило такое пионерское: после еды – покой. Его ещё в детском саду этому обучили, потом в пионерах. – И рассмеялся: – А ты, пионер, чего людей страшными словами пугаешь?”» (Богданов, 1961, 12).
О санатории в 1930-х гг.: «После “мертвого часа” [мама] Марина взяла [отдыхавшую в детском отделении дочь] Таню на пляж» (Малинина, [1951] 1954, 73).
О пионерском лагере под Ленинградомв 1941 г.: «Каждый день мы ходили в походы, пели у пионерских костров, играли в мяч, купались и загорали. Дисциплина была полувоенная – строгая. Например, курение рассматривалось как преступление; шум во время сна или “мертвого часа”, опоздание в столовую или на пионерскую линейку, оскорбление девочек карались наказаниями вплоть до исключения из лагеря» (Щетинин, 2002).
О Харькове летом 1943 г. в: «В это время я услышала женский голос: “Лара! Юра! Я вас жду!” Они вежливо кивнули мне и побежали в дом. Парадное было рядом, и я слышала: “Обедать и мертвый час. Устали, мои маленькие котята”. Вот какая мама: “обедать”, “котята”, “маленькие”... Хоть бы мне так кто-нибудь сказал! А с чего это “мёртвый час” среди бела дня? А! Ну да! Как до войны у нас в детском саду... после обеда мы спали. Но тогда мы были маленькими. А сейчас уже восьмой год. Тю!» (Гурченко, [1980] 1987, 84).
О детском доме в 1950 г.: «В нашем распорядке “мертвым часом” насмешливо именовался долгий промежуток между обедом и полдником. Мечта воспитателей: рой надолго затихает в кроватях в разгар летнего дня. Размечтались... Должны были сидеть в каждой спальне, уговаривая, покрикивая, наказывая» (Ибрагимова, 1993, 27).
О пионерлагере во вт. пол. 1950-х гг.: «[Олег] строго объявил тёткам, что в лагере “мёртвый час“ и что в это время на территории лагеря пребывать посторонним строжайше запрещено» (Рязанова, 1964, 43).
О пионерлагере в конце 1950-х – нач. 1960-х гг.: «“После “мёртвого часа” играем четыре тайма! До полной победы!” – сказал [Котька] капитану первого отряда… Что такое “мёртвый час” лучше всех знают врачи да те мальчишки и девчонки, кому хоть раз привелось побывать в пионерском лагере. Спросите про “мёртвый час” врачей – так они ответят, что это очень нужная и даже необходимая для человека любого возраста мед. процедура, укрепляющая здоровье и повышающая аппетит. Пионеры про “мёртвый час” скажут совсем другое: “И кто его только придумал! Врачи? Пусть тогда сами после обеда спят – свою процедуру выполняют…” Котька Сырещиков про “мёртвый час” думал точно так же и, будучи принципиальным противником, старался всеми правдами и неправдами улизнуть от каждого послеобеденного сна. Решив и на этот раз во что бы то ни стало увильнуть от “мёртвого часа”, Котька уже завернул за угол дома и подошёл к поленнице дров, как тут его схватил за воротник рубашки дежурный по лагерю и молча потащил в палату» (Мишаткин, 1963, 133)
О пионерлагере в конце 1960-х – нач. 1970-х гг.: «Лагерь спал… Этот послеобеденный час когда-то назывался “мертвым”, потом, борясь с мистикой, переименовали в “тихий”, теперь опытные пионервожатые кричали в палатах: “Мертвая тишина!” – и старое прекрасно уживалось с новым» (Принцев, [1972] 1975, 3).