МЕНСТРУАЦИИ

у девочек-подростков – ежемесячные маточные кровотечения; то же, что регулы, месячные. Менархе (первая менструация): вопросы физиологии.
О перв. пол. 1960-х гг.: «Первая менструация появляется чаще всего в возрасте от 13 до 15 лет. Наступление менструации значительно раньше или значительно позже этого срока следует считать патологическим явлением…» (Заяц, 1965; 25, 28).
О конце 1960-х гг.: «Нормальным считается начало менструации не раньше 11–12 и не позднее 17–18 лет» (Хрипкова, 1970, 19).
О 1970-х гг.: «…Мать обязательно должна объяснить дочери, что с каждым годом она взрослеет, что в возрасте 10–13 лет или позже появляются менструации, которые бывают ежемесячно» (Санюкевич, 1979, 31). Менархе: обрядово-ритуальные аспекты. Рассматривая вопрос о присущих славянской традиционной культуре ритуалах и обычаях, связанных с появлением первых регул, Т.А. Агапкина считает «натяжкой утверждать, что эти ритуалы и обычаи составляют сложную обрядовую систему. Как и большинство славянских ритуалов инициационного типа…, они воспринимаются скорее как зачатки ритуального комплекса, так и не оформившегося – ни в структурном, ни в мировоззренческом плане – в развитую систему» (Агапкина, 1996, 110–111). Отмечая крайнюю редкость зафиксированных у славян спец. обрядовых актов, посвященных менархе, Т.А. Агапкина ссылается на опубликованные Т.А. Бернштам архивные свидетельства: в Орловской губ. отмечались пиршество женщин села и последующие танцы на расстеленной на полу девичьей рубашке, а во Владимирской губ. устраивались игры в «молодые»: созревшую девушку («невесту») вместе с девушкой постарше («женихом») оставляли в овине на ночь «молодиться» (Бернштам, 1988, 91). «В XIX в. в некоторых южнорусских деревнях, например, с наступлением у девочки первых месячных родители приглашали в дом родственниц. После обеда, который готовила сама девочка, ей полагалось показать родне своё умение прясть, ткать, шить, вышивать. В Рязанской губ. девочку в первую после наступления менструации Пасху водили по селу, предлагая всем встречным мужчинам: “Надо ли вам?” В Тульской губ. девочек, вступающих в брачный возраст, выставляли в Пасху или Успение на всеобщее обозрение на сельской площади. Девушкам-“первогодкам” полагалось звонить в Пасху в колокола, оповещая всех о своей готовности к браку» (Шангина, 2003, 213).
О ХIХ – нач. ХХ вв.: «Появление регул воспринималось как важный этап… полового взросления [девочки], полагали, что с этого времени начинается процесс её полового созревания. По отзывам, “на девушку смотрят без опаски до тех пор, пока не придут регулы, пока она не “стала на себе носить”. С этих пор её считают в некотором смысле способной на увлечение и начинают приглядывать, чтобы с мальчиками-ровесниками она не заигрывала поздно вечером”… Крестьяне считали возраст девушек от 13 до 17 лет “самым опасным”, поскольку “в это время она может пасть, не сознавая важности проступка и его последствий”. С приходом регул менялся, по наблюдениям окружающих, характер и стиль поведения девочек. Они становились “сдержаннее, осторожнее, пугливее”. Менялся и костюм: “лет с 12-ти не пустят девочку бегать в одной рубашке”, “как только “пятно” появляется – девочки начинали носить сарафан поверх рубахи”. О будущих регулах девочка узнавала из разговоров в девичьей среде и в семье. Прежде всего, она получала рациональные советы относительно поведения в это время… Как сообщали: “при первом появлении “…парубашечного” советуют не пугаться и не ходить на беседки и в церковь. Но девушки и так друг от друга перенимают”, “когда первый раз месячные, мать девушки много не объясняет, а говорит, что это явление самое обыкновенное, и советует ей держаться аккуратнее” – то есть не поднимать тяжестей, сильно не париться, бояться простуды и т. д. Из женских разговоров девочка усваивала общепринятое отношение к регулам как к явлению “не то чтобы стромному, но очень неприятному, что лучше скрыть”. Чтобы утаить происшедшее с ней изменения, девочка “прибегает к разным уловкам – самолично и тайком стирает загрязненное белье”. Смысл скрывания месячных, повидимому… – не только боязнь сглаза, но и убеждение в том, что знание окружающих о происходящем отягчает протекание процесса: “Лучше не говорить о месячных, особенно когда первый раз идут, а то долго и тяжело будут проходить”. По многочисленным сообщениям, говорить на эту тему избегали даже с матерью. Более того, многие считали, что именно с матерью не нужно разговаривать “о женских делах” лучше посоветоваться с кем-либо из теток или подруг. Объясняли это не только стеснительностью, но и принятыми нормами отношений матери и дочери. Стремление к утаиванию подкреплялось и местными приметами. Так, в Вязниковском уезде верили в то, что если девушка скажет кому-либо о начавшихся месячных, то “очищение, хотя и без времени, начнется в день свадьбы”. В основной массе корреспонденты сообщали, что наступление регул не имело какого-либо обрядового оформления. Но имеются сообщения и о том, что определенные обрядовые действия к этому моменту все же приурочивались. Прежде всего – это действия, цель которых обеспечить регулярность и безболезненность месячных очищений в будущем. Для этого рекомендовалось вылить воду от обмывания рубашки на угол чужой избы или, по более распространенному варианту, – “на три нижние венца избы, бани или двора, с тем, чтобы следующие очищения были безболезненны и продолжались не более трёх дней”. С той же целью, то есть, желая ограничить будущие месячные тремя днями, в эту воду добавляли три камня, воду затем выливали под угол дома, а камни закапывали в землю. В Гжатском уезде на девушку по пришествии регул надевали рубашку её матери, в которой та “носила первые кровя”. Рубашка эта, по словам очевидцев, сберегалась “специально с этой целью”. Её одевание должно было не только способствовать установлению норм. менструального цикла – “чтобы кровя шли в свое время и не причиняли вреда”, но и передать дочери детородные способности: “чтобы у дочери были дети, как и у матери”. Вера в магич. связь месячных с будущим деторождением… лежала в основе следующей рекомендации девушке: “Во время первых месячных нужно пальцем замарать стенку – нарисовать палочки, сколько палочек – столько и детей будет”. Для легкого протекания регул советовали рубаху, “в которой застали месячные, носить ещё несколько дней после их окончания”. По-видимому, сходным можно считать и совет девочке не замывать испачканную рубаху сразу после первого месячного очищения, что должно было обеспечить легкие регулы в будущем… Существовали и локальные варианты магич. действий. Так, в Калужском уезде в случае, если пришедшие регулы протекали “болезненно и долго”, девушке “велят рубашку, окрашенную кровью, показать какому-либо не понимающему этого мальчику и, когда последний спросит, отчего на рубашке кровь, следует ответить – напоролась на соху”. С первыми регулами связывали и некоторые приметы относительно будущей жизни девушки. Например, в Порховском уезде считали, что “если рано откроются месячные, – рано замуж выйдет, до 16 лет не откроются – останется старой девой. У какой месячные будут обильные – будет больше мальчиков, чем девочек”. В Брянском уезде для того, чтобы всю жизнь у девушки был румянец, мать при первом очищении дочери “непременно ударит её по щеке”. Месячные очищения, по общепринятым воззрениям, считались хотя и естественным, но “нечистым” состоянием… Отношение к регулам как к нечистому состоянию сказывалось и в шутливых, а часто и насмешливых действиях при первом очищении: “Девушки, заметившие первое появление месячных очищений у какой-либо из своих подруг во время зимних посиделок, сговорившись заранее, ночью, когда находящаяся в очищении уснет, выносят её на двор и сажают в снег, приговаривая: “Очищается раба Божия Марья белым снегом”, – или обливают её водой, зажигают рубашку, называют кровомойкой и нечистой”» (Листова, 1996, 152–155).
О Карелии в ХХ в.: «Момент физиолог. созревания, когда девочка вправе причислять себя к девочкамподросткам, определяется в наше время наступлением у неё первых месячных выделений, по-местному – “красок”, то есть совершенно так же, как прежде в крестьян- ской традиции. Когда-то след от первых “красок”, оставшийся на юбке, служил своеобразным пропуском на первую в жизни девушки “беседу”. Его предъявляли парням, стерегущим у входа, для чего приподнимали или отводили в сторону передник, прикрывающий пятно от “красок”» (Логинов, 1999, 173). Менархе: вопросы психологического освоения.
О девочке 12 лет, находящейся вместе с сестрой в институте благородных девиц в конце ХIХ века: «Два дня у меня болела голова, озноб бежал по спине и замирал в ногах, сон был тревожен. Хотелось плакать… Работа валилась из рук… Болели спина, поясница. Так нудно и тупо болели. Утром я проснулась от странного ощущения… Я лежала с широко открытыми глазами, глядя вверх, прислушиваясь к таинственному процессу в моем организме, к болезненным ощущениям, от которых дрожали ноги и пылало лицо…Сердце застучало от восторга. Неужели?.. Да, да!… На этот раз нет ошибки. Наступил долгожданный. Великий момент. Я уже не ребенок. Я взрослая. “Семь часов… Отчего ты не встаешь?” – спросила меня удивленная Анюта. Я обернулась к ней лицом, и она по глазам моим поняла все… “Неужели?” – радостно шепнула она. “Да, да … Наконец-то! Милая, обними меня!” И слезы обожгли мне глаза. “Mesdames!… Слушайте!…” Поднявшись с моей постели, Анюта торжественно объявила классу новость. Какую сенсацию вызвала она! Мою постель окружили мгновенно. Меня поздравляли. Целовали… С этого дня уже никто не будет снисходительно смотреть на меня сверху вниз, как на маленькую, самую младшую в классе… Меня признают равной. От меня не будет тайн… Голова кружилась от гордости. “Mesdames… она может простудиться, ей надо дать кофточку суконную на весь день”, – говорит взрослая девушка, мягко улыбаясь мне. Опытные, великовозрастные окружают меня, дают советы: не надо гулять, не надо бегать, двигать доску…. Не надо есть лимонов… Советов много…Я слушаю растерянно, но с благоговением. Я чувствую, что начинается новая эпоха в моей жизни… До чего… мало обращали внимания на физ. восп. девушки, видно хотя б из того, что эти самые важные, самые критич. моменты девичьей жизни мы встречали совершенно неподготовленными. На все вопросы половой сферы умышленно накидывалось покрывало. Всё было неприлично, позорно. Все вызывало отвращение, брезгливость, стыд…. Не удивительно, что многие губили себе здоровье, потому что нарочно ели лимоны, пили чернила, держали ноги в холодной воде, чтобы остановить процессы развития; чтоб избавиться от него, считая всё это грязным и позорным. Не все были так развиты, как наш класс. В этом возрасте все поголовно ели всякую дрянь; карандаши, грифеля, мел... Я сама долго ела магнезию…» (Вербицкая, 1911, 202-203).
О девочке 12 лет в нач. ХХ в.: «Впоследствии Женя… только помнила, что француженка сперва накричала на неё, а потом взяла ножницы и выстригла то место в медвежьей шкуре, которое было закровавлено… Женя стала укладываться в постель и увидала, что день долог оттого же, что и тот, и сначала подумала было достать ножницы и выстричь эти места в рубашке и на простыне, но потом решила взять пудры у француженки и затереть белым и уже схватилась за пудреницу, как вошла француженка и ударила ее. Весь грех сосредоточился в пудре. “Она пудрится! Только этого недоставало…” …Когда вошла мать, то было уже поздно. Она застала дочь в слезах, француженку – в краске… Француженка напрямик объявила ей, что … её дочь пудрится … Мать не дала договорить ей – ужас ее был непритворен: девочке не исполнилось еще и тринадцати… Женя… путаясь в словах, непохоже и страшно рассказала матери про это. Мать…поднялась с кровати и сорвала с постели одеяло. Она подозвала дочь и стала ее гладить по голове медленно-медленно, ласково… На другое утро мать сказала ей, что нужно будет делать в таких случаях и что это ничего, не надо бояться, что это будет не раз еще… Француженка была разочтена за нераденье…» (Пастернак, [1922] 1991–4, 39–42).
О девочке 12–14 лет в 1950-е гг.: «Наташа спрыгнула с кровати и сразу попала ногами в разношенные спортивные тапочки. Натянув узенькое платьице, сшитое матерью больше года назад, она ненароком коснулась своей уже округлившейся, твёрдой и тёплой груди, вспыхнула и стремглав двинулась в кухню… …Наташа быстро ополоснулась под рукомойником и выскользнула на улицу… Дети играли в древнюю как мир игру в “классы”. Вот подошла Колькина очередь… Биток благополучно добирается до предпоследнего квадрата, тут Колька чуть медлит, затем ловко посылает биток вперёд и прыгает вслед за ним. В ту же секунду Наташа, следившая за братом с ревнивым нетерпением, громко восклицает: “Чира!” “Чего врёшь? – отзывается Колька. – Какая чира?” “Нет, ты задел!” – И Наташа обеими руками толкает брата в грудь. Колька с трудом удерживает равновесие, танцуя на одной ноге, и вдруг с силой выбивает биту из игры. “Выиграл!” “На обмане!.. Ты всё обманываешь! – жалобно кричит Наташа. – И чего он всё обманывает?...” – взывает она, обращаясь невесть к кому. Она кидается к брату, хватает его за шею и пытается повалить… Колька… падает на землю. “Так тебе и надо!...” – злорадствует Наташа и вслед за тем с каким-то раненым криком уносится прочь. Колька поднимается, отряхивает рубашку. “Иди круг чертить!” – миролюбиво зовёт он сестру… “Небось обманешь!” – опять с какой-то болезненной жалобой произносит Наташа… Наташа сильно и до болезненности остро чувствовала сейчас свою жизнь… Ей хотелось носиться, колобродить, одерживать верх, но какая-то неловкость внутри её тела мешала ей… А потом у неё опять закружилась голова и острая, горячая боль опалила живот. Она согнулась, выпрямилась и потерянно побрела к дому. Колька пошёл было за ней. “Отстань!” – резко крикнула Наташа. Она вошла в дом, молча прошла мимо матери в комнату и повалилась на кровать. Секундудругую она словно чего-то ждала, и, когда это пришло, Наташа решила: это смерть. Вот отчего было ей так тоскливо днём, вот почему томилась и страдала она вечером. Она умирает, жизнь стремительно вытекает из её тела. “Мама!” – крикнула она отчаянно, хрипло, звонко. И когда мать, сразу почуяв опасность, вбежала в комнату, сказала: “Я умираю”. – И заплакала. Марья Васильевна поначалу как-то оторопела, а потом засмеялась. “Ну что ты, доченька, что ты, глупая!» – говорила она. – Разве ж это смерть, это у всех девушек бывает…” “ А разве я девушка?” – спросила Наташа. “Девушка”, – сказала мать…» (Нагилин, 1960; 50, 72–74). О перв. пол. 1960-х гг.: «Первая менструация у девочки, не подготовленной к этому, может вызвать смятение, страх или брезгливость… Поэтому ко времени наступления менструаций мать в осторожной форме должна заранее предупредить девочку о предстоящих переменах в ее организме. Необходимо разъяснить значение наступивших менструаций чтобы избавить дочь от возможного страха перед этим новым для неё состоянием» (Поллак, 1966, 31).
О конце 1960-х и 1980-х гг.: «Когда у меня начались первые месячные, а это было в 12 лет, то я совсем не паниковала и не была в шоке. Я восприняла это спокойно, пошла подложила тряпочку и даже маме (и вообще никому) ничего не сказала. И насчёт месячных мама долго ничего не знала, я не хотела, чтобы ктонибудь вообще догадывался, что “они” у меня есть. Но было ужасно неудобно ходить с тряпочкой (тогда еще не придумали прокладки), казалось, видно её через штаны. Но через время я маме сообщила об этом (когда у меня уже пошли вторые месячные), она удивилась, что я так тщательно скрывала “их” и она не замечала. И рассказала мне историю, когда у неё началась первая менструация. Мама у меня с 1956 года рождения и когда у неё начались месячные, она была в школе и боялась сказать своей маме, потому что ничего об этом не знала и ей об этом никто не рассказывал. Еще одна причина, по которой мама ничего не рассказала своей маме, это то, что думала, что она сделала что-то постыдное и её будут ругать. Но её мама заметила странное поведение своей дочери и спросила в чём же дело, и, увидев запачканную кровью постель (мама тщательно скрывала это и даже пыталась втихушку постирать, но у неё не получилось), улыбнулась и сказала, что так бывает у всех женщин и ничего постыдного нет, теперь это будет каждый месяц и, даже сделала ей прокладку из марли. А мама теперь считала себя взрослой девушкой и поделилась этим событием со своими подругами» (611).
О г. Ульяновске в 1972–1975 гг.: «Когда мне исполниось лет 12, мама со мной беседовала на такие темы, так как она у меня мед. работник, и к этому я была готова. А вот подружка моя, когда у неё началась менструация, пришла ко мне и говорит, что она скоро умрет, что оттуда у неё идёт кровь. Я так долго смеялась, а потом её всё это объяснила» (587).
О 1970-х гг.: «При незнании назначения менструаций у девочек может появиться страх, стыд. Некоторые девочки даже считают, что они заболели какой-тот страшной болезнью, избегают людей, становятся замкнутыми» (Санюкевич, 1979, 31).
О 1970-х гг.: «К появлению первых менструаций девочка должна быть подготовлена матерью. В противном случае девочка при неожиданном для неё выделении крови из влагалища может совершить необдуманный поступок. Так, одна девочка при первой менструации попыталась остановить кровотечение струей холодной воды…» (Юнда, 1978, 32).
О 1970-х – 1980-х гг.: «В ряде случаев девочка получает информацию от мамы: …“Моя подруга была в возрасте примерно 6–7 лет, когда мама ей рассказала про менструацию. Она в игре – не помню, во что мы играли, – рассказала, что скоро у нас будет период, который называется «переходный возраст», и в этот переходный возраст один раз в месяц в течение недели будет красная (кровяная) моча, но это естественный процесс, и что все через это проходят. Мы расстроились, стали обсуждать эту новость, а моя младшая сестра (4 года), которая присутствовала при этом, начала громко реветь, и мы с ней ничего не могли поделать. Плакала она до тех пор, пока мы не увели ее домой, и моя мама не объяснила ей, что в этом ничего страшного нет. А она была убеждена, что умрет от потери крови. Но мама ей объяснила, что она не умрет, и она успокоилась”. Также источником информации могут быть сверстницы и более старшие девочки: “О менструации тоже услышала от девочкисоседки, которая была старше. Мама почему-то никогда не говорила со мной на эту тему, а я стеснялась спрашивать”; “О менструации я узнала от своей подруги, она была старше меня на год, мне было лет 11-12. Менструация началась у меня в 13 лет. Все соответствовало рассказам подруги. Когда мама спросила меня о менструации, я напрочь отперлась, мол, это не так, это неправда. Я долго скрывала от мамы этот факт. Мне было почему-то очень стыдно и как-то не по себе… Я, очень скрытный человек, и с подругами мне общаться легче, чем с мамой. Мама попыталась объяснить, что в этом нет ничего особенного, но чем больше она пыталась что-то объяснить, тем больше я замыкалась и раздражалась”; “О менструации я узнала от соседок-девочек (старше меня на 2–3 года) с улицы, которые говорили о том, что бывает кровь. Для меня это было шоком, я страшно боялась, что “это” может со мной произойти. …Когда в 13 лет у меня пришли первые месячные, я упала в обморок. Эти обморочные состояния продолжались каждый раз…”; “…Одна девочка мне сказала, “по секрету, чтобы я не говорила никому” (ей сказала бабушка), что если вдруг когда-то я увижу на простыне, белье или ночной рубашке красное пятно, то должна буду сама это постирать. Я пообещала, что так и сделаю. Это было в классе 4-м, и до половой зрелости было еще долго, хотя этот “секрет” я помню всегда”. В тех случаях, если девочка к началу менструальных кровотечений ничего не знает об их природе, она испытывает испуг: “Об менструации я узнала от подруги брата в 12 лет в тот день, когда начались месячные. Она была неожиданной, я очень испугалась и подумала, что это аппендицит”; “О месячных узнала только тогда, когда они пришли, я испугалась, я была в это время в гостях у родственницы и сразу побежала рассказывать ей”; “Гораздо хуже было с первой менструацией, о ней я ничего не знала. И вот мы после окончания 7 класса, мы поехали с классом в Ленинград. И по дороге туда я почувствовала недомогание, у меня заболел живот, я подумала, что отравилась. Но когда я пошла в туалет, то увидела кровь. Не передать словами тот испуг, который я испытала. Я целый день пролежала на полке и не знала, что делать. И вот к вечеру я отважилась и рассказала своей подруге”; “Когда я увидела кровь, подумала, что умираю, так как ещё при этом были сильные боли в животе. У меня началась истерика, но мама меня потом успокоила, рассказала, что это такое, только не сказала, зачем это происходит”; “В первый день, когда у меня началась менструация, я думала, что сойду с ума. У меня была истерика. Я гуляла во дворе, мы с девчонками играли в “козла”. Я почувствовала легкую боль в животе. Когда я пришла домой, пошла в ванную, то увидела кровь. Я напугалась. Я думала, что заболела чем-то и умираю. У нас в гостях была бабушка, и мама сидела с ней в комнате. Я позвала маму. Она пришла, и я ей все рассказала. Я плакала. Меня всю колотило. Но мама начала меня успокаивать, что это нормально. Я не сразу ей поверила, но все же успокоилась”; “Первая менструация была лет в четырнадцать. Я, конечно, ничего о ней не знала и очень испугалась, и трусики спрятала, но бабушка, видимо, за бельем строго следила и потребовала их с меня. Мне пришлось все рассказать. Она сказала, что так будет каждый месяц, но об этом никто не должен знать, и когда стираешь белье, чтобы никто не видел, и воду наливать в укромном месте, чтобы через это место не перешагнул никто”; “Первый раз я узнала про менструацию, когда мне было 10 лет, у меня в гостях была сестрёнка сродная, и у нее пришла менструация. Она меня позвала в ванную комнату и говорит: “Я, наверное, посидела на бетоне и простыла”, и из неё бежит кровь. Она так испугалась. Я сразу же побежала в туалет и начала заглядывать себе в плавки, но у меня ничего не было. Моя сестра пошла к моей маме, та ей дала прокладку и рассказала нам про все. Что мы уже взрослые и можем забеременеть”. В тех же случаях, когда девочка знает о природе менструации до её начала, менархе психологически переживается как разрыв с детством, переход во взрослое состояние: “…Да, первая менструация – событие такое, которое забыть невозможно. Одновременно она приносит и радость, и тревогу. В общем-то, о менструации я знала теоретически все, мама меня к этому подготовила. За что я ей очень благодарна. Но случается такое всегда, когда забудешься. И вот тут не знаешь, как сказать маме. Появляется какое-то непонятное стеснение за то, что ты повзрослела, и “это” уже случилось. Я долго решалась. Как сказать маме, с чего начать, было так тяжело. Наконец-то я это сделала”; “Для меня менструальный цикл в детстве, когда первый раз пришла менструация, это было ударом для меня. Я поняла, что стала взрослой. Гордости по этому поводу у меня не было. Я пережила это большое горе, и все стало на свои места”» (Борисов, 2000). Гигиена девочек-подростков во время менструации. Рекомендации девочкам подросткам в издании 1965 года: «Подмываться надо тёплой кипяченой водой над тазиком с направлением воды сверху вниз. В осеннезимнее время в период менструации девочка должна носить длинные тёплые рейтузы во избежание охлаждения. При менструации надо пользоваться специальным поясом. Смена подкладок должна быть не реже 2 раз в день. При пользовании ватой последняя после употребления выбрасывается» (Заяц, 1965; 25, 28). Рекомендации девочкам-подросткам в издании 1966 г.: «Подмываться в эти дни нужно не меньше двух раз в день теплой водой. Лучше это делать на корточках перед тазом, под струёй воды, падающей спереди назад. Подмываться непосредственно из таза ни в коем случае нельзя, так как при этом можно легко внести инфекцию. Во время менструаций можно мыться и под душем (не слишком горячей водой), однако ни в коем случае не в ванне. Повязки или мягкие прокладки (из ваты, марли, чистых тряпок) следует менять несколько раз в день по мере их пропитывания кровью. Во время менструации нужно носить длинные закрытые трико, а зимой тёплые рейтузы» (Поллак, 1966, 32).
О 1970-х гг.: «Девочки-подростки должны быть знакомы… с правилами личной гигиены, особенно в менструальный период. Во время месячных необходимо носить гигиенические повязки, которые готовят сами или покупают в аптеке. Следует подсказать девочке, что использованные прокладки или тщательно стираются и проглаживаются утюгом, или, если выбрасываются, то обязательно заворачиваются в бумагу. Некрасивое, неэстетичное зрелище бывает, когда в школьных женских туалетах валяются окровавленные куски марли и ваты» (Санюкевич, 1979, 33).
О 1970-х – 1980-х гг.: «Начало менструальных кровотечений может переживаться негативно и из-за сопутствующих гигиенич. неудобств, ограничений в поведении: “Помню число и месяц, когда пришли мои первые месячные. Это было настоящей трагедией. У меня бежала кровь, пришлось тут же подкладывать вату или тряпки. Было ужасно неудобно. Казалось, что идешь в брюках, а сзади все видно. В этот день я сильно ревела. Мало того, что приходилось носить бюстгальтер, нельзя было одевать белую одежду, обтягивающие брюки и короткие юбки. А главное – нельзя купаться в озере”; “У некоторых одноклассниц были старшие сестры, поэтому о менструации я уже знала к периоду начинания. И все же это был шок и обида. Все шли купаться, а тебе нельзя, и другим не объяснишь почему”» (Борисов, 2000). Рекомендации девочкам-подросткам в издании 1970 г.: «В переходный период у девочек появляются менструации… Во время менструации девушка должна оберегать себя… от охлаждения. Зимой для этого надо носить длинные тёплые рейтузы, летом – плотные закрытые трико… При менструации важно часто менять бельё носить гигиенические повязки… Лучше всего использовать ватно-марлевые повязки… Менструальные гигиенические повязки можно приобрести в аптеке или сделать самой из марли или кусочка чистой мягкой материи. Менять их следует 3–4 раза в день, а иногда и чаще. Использованные повязки выбрасывают или же извлекают из них загрязнённую вату, марлю стирают, кипятят, проглаживают горячим утюгом, а затем снова закладывают в неё чистую вату и используют» (Хрипкова, 1970, 20–21)
Рекомендации девочкам-подросткам в издании 1981 г.: «С началом менструаций девочка должна… тщательно соблюдать все правила личной гигиены женщины: …во время менструации следует пользоваться ватномарлевыми подкладками (вата заворачивается в марлю). Менять их следует по мере промокания… Девочку следует научить, как сделать менструальный пояс (если нельзя купить его в аптеке)…» (Хрипкова, 1981, 61). См. также: Гигиенический пояс. Лексические обозначения менструации в среде девочек-подростков.
О селе в Ташкентской обл. в середине 1970-х гг.: «В школе во время менструации девчонки радостно сообщали друг другу: “У меня гости пришли, на физкультуру не иду”. Эти выражения говорили почти все девочки из нашего класса» (485).
О конце 1980-х гг.: «Менструацию в девичьем кругу мы, то есть я и мои близкие, в основном, подруги, называли так: “Машка”; “праздники”; “дела”; “мены”; “гости”; “поплыла”; “У меня пошли”. Мы друг друга понимали, а окружающие, особенно мужской пол, даже не задумывались о чем мы говорим» (611).
О конце 1980-х гг.: «Менструацию называли поразному: “месячные”, “годовушники”, “временное явление”, “гости”, “бабушка приехала в гости на красной машине”» (488).
О конце 1980-х гг.: «А ещё мальчики делали так: находили в классе распоротый стул, вытаскивали из него вату и предлагали её девчонкам. Или подшучивали: “У тебя красное пятно взади” , или: “У тебя течка началась”. А девчонки радостно сообщали друг другу: “У меня гости приехали”, “Красная армия пришла”, “У меня бабка приехала”» (489).
О конце 1980-х гг.: «Я слышала от своих подруг, знакомых девочек следующие высказывания, слова: “Гости приехали”; “Красные “жигули” приехали”; “Наступила весна, потекли ручейки”; “Дела начались”; “Красный богатырь”; “Менстра”; “Потекла”; “Льёт как из ведра”; “Поломка вышла”; “У меня идёт” или: “У меня начались”» (603).
О 1990-х гг.: «Слово “менструация” как только мы не заменяли! То “бабушка на красных “жигулях” приехала”, то “красный день календаря”, “менстры”, “критические дни”, “праздники”» (592).
О с. Ожогино Шатровского р-на, гг. Шатрово, Катайске во вт.пол. 1990-х – перв. пол. 2000-х гг.: «Слова и выражения для обознач. менструации: красные дни, гости приехали, критические дни. Также некоторые девушки говорят: “У меня дела” или “Эти дни”. Распространено – “менстры”» (154).
О конце 1990-х – нач. 2000-х гг.: «Слова и выражения для обознач. менструаций: “менсы”; “менстры”; “месячные”; “праздники”; “они”; “они самые”; “проблемы”; “гости пришли”; “праздники пришли”» (134).