ЛОТО

«игра, состоящая в том, что играющие должны на особых картах с напечатанными на них рядами номеров закрывать выкликаемые номера, причём выигравшим считается тот, кто раньше закроет один или несколько рядов цифр на своей карте» (СИС, 1954, 410– 411).
О том, что игра в лото существовала уже в первой трети ХІХ века, свидетельствует стихотворение Б.М. Фёдорова «Завтра», написанное в конце 1820-х годов: «А сегодня отдохну. / Завтра свой урок начну, / Завтра не хочу лениться! / Завтра надо потрудиться! / Нынче жмурки иль лото…» (РПД, 1989, 122).
О перв. пол. 1880-х гг.: «[Дети] играют в лото… Стол… пестрит цифрами, ореховой скорлупой, бумажками и стеклышками. Перед каждым из играющих лежат по две карты и по кучке стёклышек для покрышки цифр. Посреди стола белеет блюдечко с пятью копеечными монетами… Играют дети на деньги. Ставка – копейка. Условие: если кто смошенничает, того немедленно вон. В столовой, кроме играющих, нет никого… Играют с азартом. Самый большой азарт написан на лице у Гриши. Это… девятилетний мальчик… Он… учится в приготовительном классе… Играет он исключительно из-за денег… Выиграв, он с жадностью хватает деньги и тотчас же прячет их в карман. Сестра его Аня, девочка лет восьми… зорко следит за игроками. Копейки её не интересуют. Счастье в игре для нее вопрос самолюбия. Другая сестра, Соня, девочка шести лет…, играет в лото ради процесса игры… Кто бы ни выиграл, она одинаково хохочет и хлопает в ладоши... У [Алёши] него ни корыстолюбия, ни самолюбия… Сел он не столько для лото, сколько ради недоразумений, которые неизбежны при игре… Так как он знает одни только единицы и те числа, которые оканчиваются пулями, то за него покрывает цифры Аня… Выкрикивают числа все по очереди, кроме Сони и Алеши. Ввиду однообразия чисел, практика выработала много терминов и смехотворных прозвищ. Так, семь у игроков называется кочергой, одиннадцать – палочками, семьдесят семь – Семен Семенычем, девяносто – дедушкой и т. д. Игра идет бойко. “Тридцать два! – кричит Гриша, вытаскивая из отцовской шапки жёлтые цилиндрики. – Семнадцать! Кочерга! Двадцать восемь – сено косим!”… “Сорок три! Один! – продолжает Гриша, страдая от мысли, что у Ани уже две катерны. – Шесть!” “Партия! У меня партия!” – кричит Соня, кокетливо закатывая глаза и хохоча… Начинается следующая партия… В столовую входит Вася, ученик V класса… “Это возмутительно! – думает он, глядя, как Гриша ощупывает карман, в котором звякают копейки. – Разве можно давать детям деньги? И разве можно позволять им играть в азартные игры?.. Возмутительно!” Но дети играют так вкусно, что у него самого является охота присоединиться к ним и попытать счастья. “Погодите, и я сяду играть”, – говорит он» (Чехов, [1886] 1977, 3–8).
О конце 1917 – нач. 1918 гг.: «... Нам с Оськой казалось, что на площади играют в наше любимое лото “Скачки в Камеруне”: там на картах тоже торопились слоны, верблюды и страусы... А тут еще у цейхгаузов люди ворочали груду бочек с черными цифрами на днищах. Толстый человек выкрикивал номера, другой смотрел в бумаги и ставил печать, как большую фишку. Иногда подъезжал взмыленный всадник. “Квартира?“ – спрашивали его, как спрашивают всегда при игре в лото. “Все заполнил!“ – отвечал квартирьер» (Кассиль, 1935, 206–207).
О школьниках в 1932 г.: «Но вот мы… подошли к дому Наташи, где должна быть вечеринка… Ира позвонила, кто-то открыл дверь, мы вошли в переднюю и огляделись… Мы сели, не зная, что делать и о чем говорить... К счастью, все скоро пришли, кто-то сел играть на рояле, а мы начали играть в лото, и я удивлялась, как развязно Алька себя вел среди девочек…Через некоторое время к нам подошла Ю.И.: “Бросьте эту игру, давайте бегать и смеяться”. Она сложила карточки и погнала нас в другую комнату... Когда опять стали играть в лото, он встал рядом со мной, и я слегка касалась его колен. В общем, мы прекрасно провели время, и хотя я не люблю всякие игры, это не помешало мне хорошо повеселиться». (Луговская, 2004).
О мальчике в 1943–1944 гг.: «“А я хожу уже, мам!” – …говорю я… Ноги плохо слушаются, но я делаю несколько кругов по комнате. “Хорошо, хорошо. Боря, ложись. Что будем делать сегодня? Читать? Или в лото поиграем?” “Давайте в лото” “В лото, в лото!” – кричит Дина и бежит в другую комнату за картами и номерами» (Ляленков, [1962] 1981, 241).
О середине 1940-х гг.: «…Тимур Шумихин… был картежником, орлянщиком, лотошником, шашечником, бильярдистом. Играл только на деньги… В лото Тимур Шумихин играл еще ловчее. Самые заядлые лотошники брали только по шесть карт. Попробуй успей проверить, есть ли на твоих картах номер, названный тем, кто кричит, а если есть – успей его закрыть фишкой, денежкой или просто камушком. Трудно следить за шестью картами, особенно когда деревянные бочонки достаются из мешочка горстью, а цифры, вытиснутые на их донцах, провозглашаются чуть ли не в секунду раз. Тимур берет десять, а то и двенадцать карт. Закрывает номера картонными пыжами. Руки его мелькают, как у жонглера. И следить он успевает, и закрывать, и курить. А как он кричит, то есть выкликает, номера – зычно, радостно, торжественно, сыплет прибаутками, насмехаясь над тем, кому номера не идут, и над тем, кто надеется услышать заветную цифру, чтобы забрать котел – все деньги, находящиеся в банке. Чаще других закрывает номера сам Тимур. Его “зрячие” пальцы стремительно шныряют среди гремучих бочонков и выхватывают тот, на котором нужный номер: уж если он улавливает на картах крап, то определить на ощупь резные цифры для него пустяки. К тому же он ловок косить глаз в мешок: молниеносно скользнет туда взглядом, приметит бочонок, требующийся для завершения кона, и тотчас выхватит. Когда в котле изрядная сумма (на кон взнос за карту от рубля до червонца), Тимур выигрывает на низ – выкликнет все пять нижних номеров какой-то из своих карт. Мало в котле денег – он окончит на верх: ему не платить за карты, всем остальным надо раскошеливаться. На серединку он берет редко: взять полкотла – не ахти какое удовольствие. Деньги Тимур засовывал под рубаху и к концу игры пузырился со всех сторон, как надутый». (Воронов, [1972] 1982, 227).
О 1947 годе: «Перед младшими Женька не задается, как Васька, – охотно играет с ними во что угодно: в войну так в войну, в милиционеров так в милиционеров, в лото так в лото… А когда играют в лото с картинками и он выигрывает, он рад; а если не выигрывает, то обижается» (Панова, [1955] 1956, 440).
О 1950-х гг.: «Папа купил Шуре шашки, а Симе – лото. Шуре и Симе весело. У них шашки и лото» (Воскресенская, 1961, 46).
О середине 1960-х гг.: «Ведь случается, что ребята, по примеру старших, часами играют в домино…, либо даже играют на деньги в цифровое лото» (Низова, 1967, 100). Д.С. Лихачев о середине 1980-х гг. в сравнении с 1910-ми гг.: «“Беда в том, что исчезают не только русские игры – исчезают игры вообще… Совсем перестали играть в крокет, лото. Раньше все семейство играло по вечерам в цифровое лото, а сейчас торчит у экрана телевизора» (НЛ, 2006, 42).