короткая верхняя одежда, застегивающаяся наглухо. Об Одессе 1900-х гг.: «Детство в моей памяти разделяется на два периода: первый, когда я хожу одетый, как все мальчики, в коротких штанах, в куртке и кепке…, – и второй, облачивший меня в гимназическую форму… » (Олеша, [1931] 1999, 78).
О конце 1920-х – начале 1930-х гг. в Ленинграде: «Я отправился на Сытный рынок… При том рынке была большая барахолка, и я с рук купил курточку из серого бумажного сукна… Она была на “молнии”, их изобрели совсем недавно, мода на них только разгоралась. Я очень рад был такой ценной покупке. Конечно, далеко ей до сингапурской робы, а все-таки она с молнией! И я на свои денежки её приобрел!» (Шефнер, 1999).
О 1941–1945 гг.: «Федя Русанов в коротенькой куртке на “молнии”, со спортивным румянцем на смуглом лице, как никогда, был хорош!» (Прилежаева, 1982, 142).
О девочке 8 лет в 1943 г. в Харькове: «Мое единственное платье с бантиками мама носить каждый день не разрешала… Вот я и ходила в жару всё в тех же шароварах и курточке с “молнией”, которую мне перешили из немецкого байкового серого халата. А “молнию” заклинило навеки. Я каждое утро, сцепив зубы от обиды, с трудом просовывала голову в узкий ворот. Да еще шаровары на веревке...» (Гурченко, [1980] 1987, 85).
О конце 1940-х – начале 1950-х гг.: «То есть на том ушастом мальчике в серой курточке с синей кокеткой и в сатиновых шароварах, столь же обязательных тогда повсеместно, как ныне джинсы» (Макаров, [1978] 1981, 34).
О начале 1960-х гг.: «… Опять стал для всех прохожих просто неизвестным мальчиком в расстегнутой драповой курточке в новых блестящих калошах…» (Цюрюпа, 1964, 18).
О 1970-х гг.: «Были ещё весенние битвы за право снять кофту из-под шубы, сменить саму шубу на куртку. Апеллировали к тому, что “Аня уже в куртке”. Ответом бывало: “Пусть Аня ходит хоть голой, раз родители ей разрешают, а ты недавно болела”» (Метелица, 2002, 8).
О девочке-подростке в конце 1970-х гг.: «Стоять тут в растерянном виде в этом пальтишке, не то что в джинсах и в куртке с наклейками. Детям модная одежда уверенности придает, а это иногда бывает дороже родительских денег… Отец обнял ее за плечи. “Ты подожди, это ещё не все. Ещё одно дело есть, и оно без тебя никогда не получится. Джинсы ты мне купи и куртку с этикетками”. “Достанем…”, – сказал отец. “А трудно достать?” – спросила дочь» (Голявкин, 1984, 32– 33). Куртка, курточка спортивная у девочек.
О девочке-подростке 14 лет в начале 1960-х гг.: «Она ехала на велосипеде, деловито склонившись над рулем, в светлой спортивной курточке… Потянулась она так, что “молния” на спортивной курточке поехала вниз, открывая блузку в синюю полоску… Она прислонила к березе велосипед и стаскивает с себя курточку. Стащила, получше заправила в брюки кофточку… Спрячь к себе в рюкзак, – просит Инга, аккуратно складывая курточку, и Лёнька с не присущей ему суетливостью сует курточку в рюкзак… Без курточки, в коротеньких, плотно облегающих фигуру брючках она кажется немыслимо стройной…» (Мошковский, [1963] 1987–1; 52–53, 55).
О 1970-х гг.: «Возле колодца он столкнулся с Мариной – в этом году она перешла в десятый класс…; она шла из лесу с корзиной на руке, и к её сверкающим ботам и белой спортивной куртке прилипли дубовые и берёзовые листья» (Мошковский, 1979, 56). Куртка, курточка форменная у мальчиков - короткая верхняя одежда, застегивающаяся наглухо, часть ученической формы у мальчиков.
О конце ХІХ – начале ХХ века: «Летом гимназисты носили коломянковые гимнастерки… Старшеклассники обычно ходили не в гимнастерках, а в куртках со стоячим воротником, как у морского кителя. Под куртку надевали крахмальный воротничок. Застежка была боковая, скрытая, на крючках. Поверх куртки надевался пояс. В некоторых гимназиях гимнастерки и куртки приняты были не синие, а серые, брюки же всегда были черного цвета» (Ривош, 1990, 189). См.: Форма гимназическая.
О 1930-х гг.: «Почему сегодня Петя / Просыпался десять раз? / Потому что он сегодня / Поступает в первый класс. / Он теперь не просто мальчик, / А теперь он новичок, / У него на новой куртке / Отложной воротничок» (Барто, [1940], 1969–1, 240).
О 1940-х гг.: «Пришёл старик в зелёный сквер – / Собрался отдохнуть. Вдруг видит: юный пионер / Кудато держит путь. / Блестит на курточке значок – Пылающий костер» (Барто, [1953], 1969–2, 239–240).
О Ленинграде конца 1940-х – начала 1950-х гг.: «И школьная форма у нас была совсем другой: мы носили вельветовые курточки с отложным белым воротничком, который ужасно пачкался, и его нужно было каждый вечер менять» (Алмазов, 1989, 6).
О 1950-х гг.: «“Мне нужно на рукав две красные нашивки”, – сказал своей маме Володя, когда вернулся из школы домой… …Володина мама быстро нашла красную ленту, из которой вышли две отличные нашивки на левый рукав школьной куртки… Володька то и дело поглядывал на свою куртку. Завтра он наденет её и придёт в класс. Он был очень доволен собой» (Карпенко, 1962, 66).