ГЕНДЕРНАЯ СИСТЕМА
ГЕНДЕРНАЯ СИСТЕМА
(система гендерных отношений) (Gender system). – 1) набор механизмов, с помощью которых общество преобразует биологическую сексуальность в продукты человеческой деятельности (Гейл Рубин); 2) совокупность отношений между мужчинами и женщинами, включающая представления, неформальные и формальные правила и нормы, определенные в соответствии с местом, целями и положением полов в обществе (Ивонн Хирдман); 3) социально сконструированная система неравенства по полу (Гендерология и феминология: Учебное пособие / Л.Д. Ерохина и др.; Под общ. ред. С.В. Коваленко. – Владивосток: Изд-во ВГУЭС, 2005. – 152 с.).
ГЕНДЕРНАЯ СИСТЕМА
(система гендерных отношений) (Gender system). Данное понятие включает разнообразные компоненты и поразному определяется исследователями. Впервые термин поло-гендерная система использован американской феминисткой-антропологом Гейл Рубин в статье «Торговля женщинами» («Traffic in Women», 1974). Рубин определяет поло-гендерную систему как «набор механизмов, с помощью которых общество преобразует биологическую сексуальность в продукты человеческой деятельности» (Рубин, с. 91).
Исследование гендерных систем помогает понять социально организованные отношения между полами. Употребление этого термина отсылает нас к традициям структурализма и структурного функционализма, привлекая внимание к изучению макромеханизмов воспроизводства отношений, возникающих в связи с приписыванием пола. Шведская исследовательница Ивонн Хирдман (Y. Hirdman) рассматривает гендерную систему как совокупность отношений между мужчинами и женщинами, включающую представления, неформальные и формальные правила и нормы, определенные в соответствии с местом, целями и положением полов в обществе (Hirdman, р. 190–191). Хирдман описывает гендерную систему как совокупность гендерных контрактов. Гендерная система – это институты, поведение и социальные взаимодействия, которые предписываются в соответствии с полом. Она включает три взаимосвязанных компонента: социальную конструкцию гендерных категорий на основе биологического пола; половое разделение труда, в соответствии с которым мужчинам и женщинам приписываются разные задачи; социальную регуляцию сексуальности, позитивно оценивающую одни формы сексуальности и негативно – другие (Renzetti & Curran, р. 2, 16).
Гендерная система является относительно устойчивой и воспроизводится механизмами первичной и вторичной социализации и нормативными системами общества. Так, например, для «классического капитализма» первой половины XX века публичная сфера была преимущественно сферой мужской активности, в то время как частная сфера – женской. Рыночные ценности диктовали примат публичной – мужской – индустриальной сферы, приватная – женская – домашняя сфера воспринималась как вторичная, второстепенная по значимости, обслуживающая. Соответственно, поддерживалась иерархия ролей гендерной системы, которая в феминистской теории обычно называется патриархатной. Базовым гендерным соглашением для женщины был контракт «домохозяйки», для мужчины – контракт «кормильца».
В постиндустриальном обществе изменяются ценности культуры, в том числе меняется гендерная система. Постепенно классический базовый гендерный контракт вытесняется, по крайней мере для среднего класса, контрактом «равного статуса», в соответствии с которым на смену иерархии патриархата приходит выравнивание прав и возможностей мужчин и женщин как в публичной сфере (политика, образование, профессиональная деятельность, культурная жизнь), так и в сфере приватной (ведение домашнего хозяйства, воспитание детей, сексуальность и пр.) (Hirdman, р. 19–20). Австралийский исследователь Роберт Коннелл (R. Connell) выделяет три относительно независимые «структурные модели» гендерных отношений, описывающие гендерную систему. Первая модель концептуализирует социальное разделение труда между полами в сфере публичной экономики и домохозяйства. Вторая модель описывает отношения власти, это сфера политического. Третья модель относится к сфере эмоциональных и сексуальных отношений, которую Коннелл обозначает психоаналитическим термином катексис (cathexis – англ.). Каждая из структурных моделей описывает относительно автономные сферы социальной реальности, в каждой из этих сфер гендерные отношения воспроизводятся и изменяются в результате взаимодействия структурных условий и практик. В них формируются и поддерживаются представления о надлежащей и девиантной мужественности и женственности, гендерные идеологии и дискурсы, коллективные действия, проблематизирующие и изменяющие гендерный порядок. Позднее Коннелл отказывается от использования термина гендерная система, предпочитая ему термин гендерная композиция. Гендерную систему советского общества можно назвать этакратической и патримониальной. Это означает, что повседневная жизнь советских людей, их жизненные стратегии обусловливались жестким государственным регулированием, которое определяло возможности действия как в публичной, так и в приватной сфере (этакратия – власть государства).
Этакратическая система поддерживалась нормализующими и контролирующими механизмами власти. Она воспроизводилась нормативными документами, идеологическими кампаниями, механизмами государственно организованного социального контроля, средствами массовой информации. В рамках этакратической гендерной системы был сформулирован и решен советский вариант женского вопроса. С первых лет советской власти партия и государство рассматривали женщин как особую социальную категорию (квазисословие) и разрабатывали специальные меры регулирования их социального положения. При этом проводимые политические кампании были рассчитаны на разные целевые группы женщин – работниц, крестьянок, представительниц интеллигенции, женщин Востока, домашних хозяек, жен (рабочих, инженерно-технических работников, начсостава) и проч. Патримониализм советской гендерной системы выражался в том, что партийно-государственная политика позиционировала женщин как объект особой заботы; социальные гарантии и льготы, связанные с совмещением функций занятости и материнства, превращали женщин в специфическую государственно-зависимую группу, обеспечивали этой категории советских граждан особую позицию в обществе. Целевая женская политика советского государства противопоставляла категории граждан по признаку пола, создавая потенциал гендерной поляризации и конфликта. В советском обществе доминировал тип гендерного контракта, который можно назвать контрактом работающей матери (Rotkirch, Temkina). Такой контракт можно определить как навязанный или насильственный.
Этакратический (определенный государством) гендерный контракт «работающая мать» проявлялся в образцах воспитания детей, воспроизводился системой общественного разделения труда, поддерживался социальной политикой партии-государства и его идеологическими структурами. Такой гендерный контракт подразумевает обязательность «общественно-полезного» труда советских женщин и обязательность выполнения миссии матери «как женского природного предназначения» и гражданского долга. Особенностью советской гендерной системы является сочетание в ней эгалитарной идеологии и политики решения женского вопроса, квазиэгалитарной практики и традиционных гендерных стереотипов, реализующихся в сфере семьи, быта и интимных отношений. Для позднесоветсткого периода характерен кризис советской гендерной системы, который проявился, в частности в дискурсах о кризисе маскулинности и кризисе совмещения ролей женщинами. В постсоветский период мы наблюдаем трансформацию советской гендерной системы, обусловленную изменением отношений собственности, разгосударствлением социального обеспечения, плюрализацией и конкуренцией дискурсов, среди которых дискурс традиционной либеральной мужественности и женственности претендует на главенствующую роль (Словарь гендерных терминов / Под ред. А.А. Денисовой / Региональная общественная организация «Восток-Запад: Женские Инновационные Проекты». – М.: Информация XXI век, 2002. – 256 с. – http://www.owl.ru/gender/thesaurus.htm. – Дата доступа 13.01.2016).
Исследование гендерных систем помогает понять социально организованные отношения между полами. Употребление этого термина отсылает нас к традициям структурализма и структурного функционализма, привлекая внимание к изучению макромеханизмов воспроизводства отношений, возникающих в связи с приписыванием пола. Шведская исследовательница Ивонн Хирдман (Y. Hirdman) рассматривает гендерную систему как совокупность отношений между мужчинами и женщинами, включающую представления, неформальные и формальные правила и нормы, определенные в соответствии с местом, целями и положением полов в обществе (Hirdman, р. 190–191). Хирдман описывает гендерную систему как совокупность гендерных контрактов. Гендерная система – это институты, поведение и социальные взаимодействия, которые предписываются в соответствии с полом. Она включает три взаимосвязанных компонента: социальную конструкцию гендерных категорий на основе биологического пола; половое разделение труда, в соответствии с которым мужчинам и женщинам приписываются разные задачи; социальную регуляцию сексуальности, позитивно оценивающую одни формы сексуальности и негативно – другие (Renzetti & Curran, р. 2, 16).
Гендерная система является относительно устойчивой и воспроизводится механизмами первичной и вторичной социализации и нормативными системами общества. Так, например, для «классического капитализма» первой половины XX века публичная сфера была преимущественно сферой мужской активности, в то время как частная сфера – женской. Рыночные ценности диктовали примат публичной – мужской – индустриальной сферы, приватная – женская – домашняя сфера воспринималась как вторичная, второстепенная по значимости, обслуживающая. Соответственно, поддерживалась иерархия ролей гендерной системы, которая в феминистской теории обычно называется патриархатной. Базовым гендерным соглашением для женщины был контракт «домохозяйки», для мужчины – контракт «кормильца».
В постиндустриальном обществе изменяются ценности культуры, в том числе меняется гендерная система. Постепенно классический базовый гендерный контракт вытесняется, по крайней мере для среднего класса, контрактом «равного статуса», в соответствии с которым на смену иерархии патриархата приходит выравнивание прав и возможностей мужчин и женщин как в публичной сфере (политика, образование, профессиональная деятельность, культурная жизнь), так и в сфере приватной (ведение домашнего хозяйства, воспитание детей, сексуальность и пр.) (Hirdman, р. 19–20). Австралийский исследователь Роберт Коннелл (R. Connell) выделяет три относительно независимые «структурные модели» гендерных отношений, описывающие гендерную систему. Первая модель концептуализирует социальное разделение труда между полами в сфере публичной экономики и домохозяйства. Вторая модель описывает отношения власти, это сфера политического. Третья модель относится к сфере эмоциональных и сексуальных отношений, которую Коннелл обозначает психоаналитическим термином катексис (cathexis – англ.). Каждая из структурных моделей описывает относительно автономные сферы социальной реальности, в каждой из этих сфер гендерные отношения воспроизводятся и изменяются в результате взаимодействия структурных условий и практик. В них формируются и поддерживаются представления о надлежащей и девиантной мужественности и женственности, гендерные идеологии и дискурсы, коллективные действия, проблематизирующие и изменяющие гендерный порядок. Позднее Коннелл отказывается от использования термина гендерная система, предпочитая ему термин гендерная композиция. Гендерную систему советского общества можно назвать этакратической и патримониальной. Это означает, что повседневная жизнь советских людей, их жизненные стратегии обусловливались жестким государственным регулированием, которое определяло возможности действия как в публичной, так и в приватной сфере (этакратия – власть государства).
Этакратическая система поддерживалась нормализующими и контролирующими механизмами власти. Она воспроизводилась нормативными документами, идеологическими кампаниями, механизмами государственно организованного социального контроля, средствами массовой информации. В рамках этакратической гендерной системы был сформулирован и решен советский вариант женского вопроса. С первых лет советской власти партия и государство рассматривали женщин как особую социальную категорию (квазисословие) и разрабатывали специальные меры регулирования их социального положения. При этом проводимые политические кампании были рассчитаны на разные целевые группы женщин – работниц, крестьянок, представительниц интеллигенции, женщин Востока, домашних хозяек, жен (рабочих, инженерно-технических работников, начсостава) и проч. Патримониализм советской гендерной системы выражался в том, что партийно-государственная политика позиционировала женщин как объект особой заботы; социальные гарантии и льготы, связанные с совмещением функций занятости и материнства, превращали женщин в специфическую государственно-зависимую группу, обеспечивали этой категории советских граждан особую позицию в обществе. Целевая женская политика советского государства противопоставляла категории граждан по признаку пола, создавая потенциал гендерной поляризации и конфликта. В советском обществе доминировал тип гендерного контракта, который можно назвать контрактом работающей матери (Rotkirch, Temkina). Такой контракт можно определить как навязанный или насильственный.
Этакратический (определенный государством) гендерный контракт «работающая мать» проявлялся в образцах воспитания детей, воспроизводился системой общественного разделения труда, поддерживался социальной политикой партии-государства и его идеологическими структурами. Такой гендерный контракт подразумевает обязательность «общественно-полезного» труда советских женщин и обязательность выполнения миссии матери «как женского природного предназначения» и гражданского долга. Особенностью советской гендерной системы является сочетание в ней эгалитарной идеологии и политики решения женского вопроса, квазиэгалитарной практики и традиционных гендерных стереотипов, реализующихся в сфере семьи, быта и интимных отношений. Для позднесоветсткого периода характерен кризис советской гендерной системы, который проявился, в частности в дискурсах о кризисе маскулинности и кризисе совмещения ролей женщинами. В постсоветский период мы наблюдаем трансформацию советской гендерной системы, обусловленную изменением отношений собственности, разгосударствлением социального обеспечения, плюрализацией и конкуренцией дискурсов, среди которых дискурс традиционной либеральной мужественности и женственности претендует на главенствующую роль (Словарь гендерных терминов / Под ред. А.А. Денисовой / Региональная общественная организация «Восток-Запад: Женские Инновационные Проекты». – М.: Информация XXI век, 2002. – 256 с. – http://www.owl.ru/gender/thesaurus.htm. – Дата доступа 13.01.2016).