СИМПЛОКА
СИМПЛОКА
от греч. symploke — сплетение) — фигура слова, относящаяся к группе фигур прибавления. С. — это повторение начального и конечного слова (или нескольких слов) в соседних фразах, но чаще — в смежных стихотворных периодах. Автор «Риторики к Герен-нию» отмечал, что при применении С. «дается чистое повторение начального слова с неоднократным возвращением к конечному». Квин-тилиан подчеркивал, что в этой фигуре «повторяются одновременно начальные и конечные слова». Античные авторы С. называли охватом. Иначе С. можно определить как соединение анафоры и эпифоры. Например, в трагедии М. Цветаевой «Федра» Тезей в последнем монологе произносит и такие слова: «В мире горы есть и долины есть, в мире хоры есть и низины есть, в мире моры есть и лавины есть, в мире боги есть и богини есть». С., как уже было отмечено, может быть представлена повтором нескольких слов как в начале, так и в конце строфы. Стихотворение «Любовь» (из сборника «Сети») М.А. Кузмина как раз и представляет собой пример подобной С. (правда, с одним варьирующимся словом в эпифоре): «Если б я был древним полководцем, покорил бы я Ефи-опию и Персов, свергнул бы я фараона, построил бы себе пирамиду выше Хеопса, и стал бы славнее всех живущих в Египте! Если б я был ловким вором, обокрал бы я гробницу Менкаура, продал бы камни александрийским евреям, накупил бы земель и мельниц, и стал бы богаче всех живущих в Египте. Если б я был вторым Антиноем, утопившимся в священном Ниле, — я бы сводил с ума красотою, при жизни мне были бы воздвигнуты храмы, и стал бы сильнее всех живущих в Египте. Если б я был мудрецом великим, прожил бы я все свои деньги, отказался бы от мест и занятий, сторожил бы чужие огороды—и стал бы свободней всех живущих в Египте. Если б я был твоим рабом последним, сидел бы я в подземельи и видел бы раз в год или в два года золотой узор твоих сандалий, когда ты случайно мимо темниц проходишь, и стал бы счастливей всех живущих в Египте», Лит.: Гаспаров М.Л. Симшюка // Литературный энциклопедический словарь. — М., 1987; Квжтшиан. Двенадцать книг риторических наставлений. В 2-х частях. — СПб., 1834; Наследие Эллады: Энциклопедический словарь / Сост. Ю.И. Сердериди. — Краснодар, 1993. — С. 325; Панов М.И. Риторика от античности до наших дней // Антология русской риторики. - М., 1997. - С. 41-42. М.И. Панов
СИМПЛОКА
(от греч. ςιμπλοκε — ‘переплетение, сплетение’) — повтор в смежных стихах, у которых 1) одинаковые начало и конец при разной середине (внешняя С.): Привычные к степям — глаза / Привычные к слезам — глаза,/ Зелёные — солёные — / Крестьянские глаза! (М. Цветаева) или 2) разные начало и конец при одинаковой середине (внутренняя С.): Умный ближе мудрого / добрый ближе святого (И. Ахметьев). Вторая разновидность С. (внутренняя) почти никогда не отмечается исследователями, хотя является более частотной [Квятковский 1966].
В античных и современных риторических классификациях фигур, С. входит в состав фигур речи, а именно, в группу синтаксических повторов. В классификации, предложенной Э.М. Береговской, С. принадлежит к группе повторов, производных от анафоры и эпифоры, — каркасных фигур, общность которых обусловлена следующими факторами: сильной архитектонической функцией в любом контексте, симметричностью структуры, синтаксической и дополнительной семантической обусловленностью, жёсткой фиксацией в пределах фразы или всего контекста [Синтаксические фигуры как система 2007].
С. близка контактному повтору и реализуется в микроконтексте. В семантическом отношении С. интересна тем, что способствует актуализации значения окружающих лексем, подчёркивает различное и сходное. Война — жесточе нету слова. / Война — печальней нету слова. / Война — святее нету слова / В тоске и славе этих лет. / И на устах у нас иного / Ещё не может быть и нет (А. Твардовский).
Любая разновидность внешней С. индивидуализирована, заключает в себе авторскую интенцию — и поэтому единична.
Морфо-синтаксические структуры С., как правило, имеют контактное взаиморасположение. Повторяющиеся компоненты С. могут входить в состав одного, двух и более простых односоставных предложений; гипотактических с придаточными разных типов; бессоюзных сложных, а чаще других включаются в состав паратактических предложений, что объясняется определённым параллелизмом повторяющихся элементов. Появление С. возможно также в эллиптических фразах. Для внутренней С. границей, внутри которой располагаются повторяющиеся компоненты, часто является группа сказуемого [Власова 2002].
С., как и родственные ей анэпифора, эпанафора и цепной повтор, вступает в конвергентные отношения с фигурами своей группы и другими разновидностями повтора. В частности, внутренняя С. часто срастается с синтаксическим параллелизмом, и речевые единицы, поставленные в параллельный ряд, приобретают сходные или наоборот антитетические характеристики. В счастье есть порой такая глупость./ Счастье смотрит пусто и легко. / Горе смотрит, горестно потупясь, / Потому и видит глубоко. (Е. Евтушенко).
Стилистические свойства С. (как и других каркасных фигур) отражаются в двух группах стилистических функций. Помимо функций общеэстетического характера (архитектонической, изобразительно-характерологической, интонационной) в поэтических микроконтекстах реализуются частные функции С.: выделительная, сравнительно-сопоставительная, усиления признака или степени качества, суггестивная, приёмоактуализирующая, ретардации или акселерации и др.
С. является стилистической универсалией, т.к. входит в различные речевые сферы и свободно пересекает границы функциональных стилей.
Лит.: Античные теории языка и стиля. СПб, 1996; Власова Ю.Н. Анафоро-эпифорические производные во французской поэзии XIX—ХХ вв.: КД. М., 2002; Квятковский А.П. Поэтический словарь. М., 1966; Новиков В.И. Энциклопедический словарь юного литературоведа. М., 1988; Синтаксические фигуры как система: Коллективная монография. Смоленск, 2007; ОРСРП. Ростов н/Д., 1999.
Ю.Н. Власова
В античных и современных риторических классификациях фигур, С. входит в состав фигур речи, а именно, в группу синтаксических повторов. В классификации, предложенной Э.М. Береговской, С. принадлежит к группе повторов, производных от анафоры и эпифоры, — каркасных фигур, общность которых обусловлена следующими факторами: сильной архитектонической функцией в любом контексте, симметричностью структуры, синтаксической и дополнительной семантической обусловленностью, жёсткой фиксацией в пределах фразы или всего контекста [Синтаксические фигуры как система 2007].
С. близка контактному повтору и реализуется в микроконтексте. В семантическом отношении С. интересна тем, что способствует актуализации значения окружающих лексем, подчёркивает различное и сходное. Война — жесточе нету слова. / Война — печальней нету слова. / Война — святее нету слова / В тоске и славе этих лет. / И на устах у нас иного / Ещё не может быть и нет (А. Твардовский).
Любая разновидность внешней С. индивидуализирована, заключает в себе авторскую интенцию — и поэтому единична.
Морфо-синтаксические структуры С., как правило, имеют контактное взаиморасположение. Повторяющиеся компоненты С. могут входить в состав одного, двух и более простых односоставных предложений; гипотактических с придаточными разных типов; бессоюзных сложных, а чаще других включаются в состав паратактических предложений, что объясняется определённым параллелизмом повторяющихся элементов. Появление С. возможно также в эллиптических фразах. Для внутренней С. границей, внутри которой располагаются повторяющиеся компоненты, часто является группа сказуемого [Власова 2002].
С., как и родственные ей анэпифора, эпанафора и цепной повтор, вступает в конвергентные отношения с фигурами своей группы и другими разновидностями повтора. В частности, внутренняя С. часто срастается с синтаксическим параллелизмом, и речевые единицы, поставленные в параллельный ряд, приобретают сходные или наоборот антитетические характеристики. В счастье есть порой такая глупость./ Счастье смотрит пусто и легко. / Горе смотрит, горестно потупясь, / Потому и видит глубоко. (Е. Евтушенко).
Стилистические свойства С. (как и других каркасных фигур) отражаются в двух группах стилистических функций. Помимо функций общеэстетического характера (архитектонической, изобразительно-характерологической, интонационной) в поэтических микроконтекстах реализуются частные функции С.: выделительная, сравнительно-сопоставительная, усиления признака или степени качества, суггестивная, приёмоактуализирующая, ретардации или акселерации и др.
С. является стилистической универсалией, т.к. входит в различные речевые сферы и свободно пересекает границы функциональных стилей.
Лит.: Античные теории языка и стиля. СПб, 1996; Власова Ю.Н. Анафоро-эпифорические производные во французской поэзии XIX—ХХ вв.: КД. М., 2002; Квятковский А.П. Поэтический словарь. М., 1966; Новиков В.И. Энциклопедический словарь юного литературоведа. М., 1988; Синтаксические фигуры как система: Коллективная монография. Смоленск, 2007; ОРСРП. Ростов н/Д., 1999.
Ю.Н. Власова
Источник: Словарь по риторике языкознанию и эффективному общению.