Раздельное обучение

обучение детей в учебновоспитательных учреждениях (школах, пансионах, гимназиях, училищах и др.), одни из которых предназначены для мальчиков, другие – для девочек. «В дорев. России обучение было раздельным во всех сред. учеб. заведениях, кроме коммерческих училищ и некоторых частных заведений, где осуществлялось совместное обучение. В советской школе с первых дней её существования было введено совместно обучение. В 1943 году, в условиях войны, в 7-летних и сред. школах столиц союзных республик и в школах обл. и краевых городов, крупных пром. центров было введено раздельное обучение. В дальнейшем, учитывая пожелания родителей, учащихся, пед. общественности, Совет Министров СССР постановлением от 1 июля 1954 г. установил совместное обучение во всех школах страны» (ПЭ, 1966–3, 628). «Значит. большинство юношей, окончивших сред. школу [в 1941–1944 гг.], призывалось в действующую армию, поэтому возникла необх-сть не только их более серьезной физ. подготовки, но и обучения элементам военного дела. В середине 1942–1943 учеб. года в учеб. планы школ был введен предмет “Военное дело”… Введение военного дела стало одним из аргументов при орг-ции раздельного обучения мальчиков и девочек согласно постановлению Совнаркома от 16 июля 1943 г. и существовало до 1954 г.» (ИПО, 2001, 483). «...Совнарком СССР 29 января 1943 г (постановление № 110) разрешил Московскому совету [в виде опыта] ввести в г. Москве [с февраля 1943 года] раздельное обучение мальчиков и девочек неполных средних и средних школ, начиная с V класса, а 23 июля [1943] года Совнарком РСФСР (постановление № 671), по представлению Наркомпроса РСФСР, дал указания о введении раздельного обучения в семилетних и средних школах 72 городов…» (Константинов, 1948; 353, 406). Из речи Нар. комиссара просвещения РСФСР 7 февр. 1943 г.: «…Принцип [раздельного обучения] мальчиков и девочек… имеет весьма важное положит. значение. В Москве он распространён на все предметы шк. обучения. Однако, по моему мнению, Московский отдел нар. образования остановился пока на полдороге. Мальчики и девочки оставлены пока в одном здании. Я оцениваю это, как полумеру… С осени необходимо провести вполне последовательное раздельное обучение, разместив мальчиков и девочек по особым зданиям. На этот счёт имеется и соответствующее указание правительства. Я очень удовлетворён вашим сочувствием этому мероприятию. Мы намерены не ограничиваться Москвою при осуществлении раздельного шк. обучения молодёжи. Мы имеем в виду предложить правительству провести раздельное обучение на всём пространстве республики в больших городах; за большими городами перейти к средним городам и рабочим посёлкам; затем постепенно распространить раздельное обучение и на сельскую школу, где это окажется технически осуществимым. Таковы наши перспективы в этом важнейшем вопросе обучения и воспитания. Само собою разумеется, что намеченную нами реформу нельзя проводить механически. …Придётся продумать при раздельном обучении – не следует ли ввести в учебный план и в программы женских учеб. заведений некоторые специф. элементы; по-видимому, придётся коснуться в этом направлении таких предметов, как анатомия, физиология, гигиена; не исключено, что в старших классах женских школ предложено будет ввести педагогику со спец. отделом – об уходе за ребёнком; думаю, совсем не лишним явится дать девочкам знакомство с элементами домоводства. А почему бы не сделать… и совсем, как будто, ретроградного признания? Мне кажется, что совсем неплохо было бы нашим девочкам поучиться в школе и рукоделию. Ведь не к лицу нам воспитывать барышень, которые не умеют держать иглу в руках и которым матери-труженицы должны чинить бельё, штопать чулки или шить немудрёную юбку или кофточку» (Потёмкин, [1943] 1947, 163–164). Вот как звучали первые два пункта Постановление Совета Нар. комиссаров СССР от 16 июля 1943 г.: «Учитывая, что совместное обучение мальчиков и девочек в сред. школе создает некоторые затруднения в учебно-восп. работе с учащимися, что при совместном обучении не могут быть должным образом приняты во внимание особенности физ. развития мальчиков и девочек, подготовки тех и других к труду, практической деятельности, военному делу и не обеспечивается требуемая дисциплина учащихся, Совет Нар. Комиссаров Союза ССР постановляет: 1. Ввести с 1 сентября 1943 г. раздельное обучение мальчиков и девочек в І–Х классах всех неполных средних и средних школ областных, краевых городов, столичных центров союзных и автономных республик и крупных пром. городов, для чего организовать в этих городах отдельные мужские и женские школы (список городов, в которых вводится раздельное обучение мальчиков и девочек, прилагается… 2. Учебную работу в мужских и женских школах в 1943–1944 учебном году вести по существующим учебным планам и программам неполных средних и средних школ...» (НО, 1948, 52–53). Во исполнение постановления Совета Нар. Комиссаров Союза ССР от 16 июля 1943 г. своё постановление – 23 июля 1943 г. – принял Совет Нар. Комиссаров РСФСР. В Постановлении говорилось: «1. Обязать облисполкомы… до 5 авг. 1943 г. на основании учета контингента мальчиков и девочек утвердить сеть мужских и женских школ, количество классов в них и план распределения учеб. помещений, не допуская размещения в одном здании мужских и женских школ. 2. Обязать Наркомпрос РСФСР… а) утвердить и разослать на места до 25 июля 1943 г. инструкцию о введении раздельного обучения мальчиков и девочек в неполных средних и средних школах; б) закончить до 10 авг. 1943 г. распределение учащихся и педагогов по мужским и женским школам…» (НО, 1974, 177–178). 1 сент. 1943 г. в неполных средних и средних школах 72-х городов Российской Федерации началось раздельное обучение мальчиков и девочек. Из доклада народного комиссара просвещения 15 августа 1944 г.: «Начну с раздельного обучения. Мы имеем пока предварительный итог этого мероприятия. На первых порах, при всей осторожности в его проведении и несмотря на ограниченный его масштаб, приходилось считаться с некоторыми орг. и пед. затруднениями. Возникали они при выделении потребных помещений, подборе соответствующих кадров для мужских и женских школ, слияния контингентов учащихся из различных школ и классов, поручении этих смешанных контингентов новым педагогам. Всё это не могло не сказаться как на учебной, так и на воспитательной работе раздельных школ. Особенно чувствовались эти затруднения в школах мальчиков, где далеко не сразу удавалось водворить должную дисциплину. К концу учебного года положение в общем более или менее выровнялось. Во всяком случае, оно уже не внушает особого беспокойства. Устранены и некоторые недоразумения принципиального порядка, имевшие место кое-где при введении раздельного обучения. Ведь находились же на первых порах такие чудаки, кот. решались всерьёз доказывать, что способности у мальчиков и девочек неравноценны, что мальчики более склонны к точным наукам, что девочки менее интересуются вопросами обществ. жизни и даже – представьте себе – менее правдивы. Ведь выступали же в Дагестане и Удмуртии с предложениями издавать особые учебники и программы для мальчиков и девочек. Ведь раздавались же на гор. учительской конференции в Ижевске такие речи, что в мужской школе из произв-ий Тургенева надо читать “Отцы и дети”, а с девочками изучать тургеневские женские образы, что из “Войны и мира” для девочек надо читать страницы о мире, а с мальчиками – о войне. Ведь пробовали же новоявленные мещане развивать такую мысль, что раздельное обучение должно подготовлять женщину к созданию жизненного комфорта и домашнего уюта. Всё это встретило со стороны пед. общественности заслуженный отпор и уже относится к прошлому. В итоге годичного опыта раздельного обучения мы уверенно устанавливаем следующее: повысилась деловитость в учебной работе учащихся этих школ; проще и серьёзнее держится в раздельных школах наша молодёжь; изживается грубость, наблюдающаяся порою в смешанных школах во взаимоотношениях между мальчиками и девочками. Восп. работа облегчается тем, что в лице педагогов соответствующего пола девочки и мальчики находят старших руководителей, которые могут ближе подойти к ним, лучше других понять и удовлетворить их умственные, нравственные, а порою и жизненные запросы и нужды. Всё это даёт основание расширять и углублять систему раздельного обучения. В предстоящем учеб. году по представлению мест. органов, поддержанному Нар. комиссариатом просвещения, Совнарком республики разрешил распространить раздельное обучение ещё на 28 городов РСФСР» (Потёмкин, [1943] 1947, 190–192).
О 1943–1954 гг.: «..Круто изменило шк. жизнь… введение с первого сентября 1943 года раздельного обучения. Это нововведение вместе с цифровыми баллами закончило реставрацию в СССР старорежимной школы… Теперь снова, как и до революции, ученики были разделены пополам… Противники совместного обучения указывали на то, что мальчики и девочки развиваются не одновременно. Сначала девочки обгоняют в развитии мальчиков, потом мальчики девочек. В создании мужских школ деятели шк. реформы видели широкие возможности военного воспитания. Кроме того, настаивая на разд. обучении, они ссылались на большую склонность мальчиков к точным наукам, технике, на создание в условиях однополости обстановки большей дружбы, товарищеской поддержки и взаимопонимания… Жизнь показала, что вместо гимназисток и кадетов, какими представляли себе будущих школьников некоторые реформаторы, в наших школах возникло нечто иное. В условиях разд. обучения… мальчишки просто одичали. Их дисциплина ухудшилась, снизилась успеваемость. Девочки для мальчишек перестали быть простыми и близкими, а стали чужими и непонятными… Мальчишки разучились даже разговаривать с девочками, а могли при них только драться, возиться да задирать их… Для того чтобы как-то упорядочить поведение учеников мужских школ, некоторые директора стали, в виде поощрения, устраивать вечера с танцами, на которые приглашали девочек из соседней школы» (Андреевский, 2003, 364–366).
О перв. пол. 1940-х гг.: «А в след. году ввели раздельное обучение, и мы стали учиться в разных школах, но уже так подружились с Идой, что товарищеские отношения у нас не прервались…» (Петров, 1978, 156).
О середине 1940-х гг.: «“По-моему, это из нашей школы. Нестеров, что ли, его фамилия. Мы четыре года вместе учились, а потом, когда разделили школы, он ушёл в мужскую. Боевой! – сказала Катя нараспев… С тех пор, как разделили школы, [Николай] совершенно отвык от простой и ясной дружбы с девочками. При случае дёргал их за косы, выбивал из рук аккуратные портфельчики, подставлял ножку. И ни разу он не подумал: почему же раньше этого не было? Почему он не замечал, с девочкой или мальчиком сидит за партой, уходит из школы, делится яблоком?.. Девочки давно стали для него и его товарищей по мужской школе “девчонками” и существовали едва ли не только для того, чтобы было куда направлять стрелы мальчишеских сарказмов. Да и они-то теперь совсем другие: кривляются, хихикают, как увидят мальчишек, шушукаются о чем-то, фыркают, как кошки…» (Бахтин, 1956; 4, 18).
О середине 1940-х гг.: «И к новой школе Маша привыкала с трудом. Собственно, школа была прежняя, но теперь девочки учились отдельно от мальчиков. Это не сблизило девочек, но высказывать своё огорчение они стеснялись… [Шарикову] также была не по душе реформа. Он преподавал ещё в дореволюционной гимназии и не любил ничего напоминающего те времена» (Оржеховская, 1967, 114).
О 1945 годе: «Мы с мальчишками вот уже два года учимся в разных школах. Школы разделили на мужские и женские, когда мы учились в шестом. Старшая сестра – она кончила десять классов перед войной – дразнилась: “Мы-то учились вместе, а ваши школы разделили. Как туалеты. Учитесь теперь врозь”. Отношения у нас с мальчишками самые примитивные – этакое взаимное презрение, что ли. Мы их презираем, они – нас» (Александрова, 1992).
О Ленинграде 1945–1946 гг.: «Дело в том, что во время войны в городах мальчики и девочки учились в раздельных школах. С какой целью это было сделано, никто из них не знал. Но получилось так, что девчонки и мальчишки стали совершенно чужими, избегающими друг друга. Дома разрешалось разговаривать с сестренкой или соседкой по квартире, но, как только оказывался на улице, ты должен был ее не замечать. Она для тебя больше не существовала. Так же, впрочем, как и ты для нее. Таков был неписаный уличный закон, и он выполнялся беспрекословно. Можно было только поколачивать девчонок. Но даже и при этом они вели себя по отношению к мальчишкам независимо-надменно. Иногда, возвращаясь после занятий из своего девичьего “монастыря”, они проходили мимо мальчишеской “бурсы”, в садике возле которой мальчишки играли в футбол. Издали увидев их, кто-нибудь из мальчишек показывал: “Э-э, пацаны!..” И все тотчас прекращали играть, стояли молча, засунув руки в карманы брюк, с ухмылочкой смотрели на девчонок, ждали. А те, словно вовсе их не замечая, шли группой человек в пять, взявшись под руки, чинно шагали, заняв весь тротуар. И тогда кто-нибудь из мальчишек перекрывал им путь: “Что заняли всю панель, пройти нельзя!” Они, даже не удостоив взглядом, обходили его, словно неодушевленный предмет. Не вытерпев, мальчишка ударял какую-нибудь из них портфелем. И тотчас, как по команде, они все бросались на обидчика, вцепившись в него, начинали трясти так, что, казалось, у бедняги сейчас отлетит голова, и шли дальше. Только каблучки по асфальту – цок, цок!» (Васильев, 1985, 52). «…Странный смысл разделения детей в мужские и женские школы… в том и был, чтобы дети как можно меньше знали про азы взаимоотн-ий мужчин и женщин, чтобы все эти подробности были полностью вынесены за пределы школы – а уж выйдут из неё, это их дело, у кого, как и что получится» (Лиханов, 1995, 144).
О вт. пол. 1950-х гг.: «Ещё не изжиты были последствия раздельного обучения, когда девчонки учились в своих особых школах и были для нас все равно что существа из другой галактики; мы, пацаны, еще вспоминали добрые старые времена, когда в нашей школе не было ни одной писклявки…» (Алексеев, 1987, 24). «В 1954 г. вышел указ о совместном обучении детей в школax. Во время войны наши школы были разделены на мужские и женские, чтобы лучше поставить военную подготовку мальчиков. Но это привело и к большим недостаткам в работе школ…» (Гольденштейн, 1971, 83).
Лит.: Пыжиков, 2004, 78–84.
О 1990-х гг.: «Что лучше для ребёнка: смешанные классы, где девочки учатся вместе с мальчиками, или же раздельное обучение? С начала 1990-х гг. впервые в нашей стране возникла возможность выбора… …В 343-й московской школе… в 1992 г. по решению пед. совета было частично введено раздельное обучение: в каждой параллели один “смешанный” класс и два “девичьих”… Главный принцип разделения по классам – свободное желание и самого ребёнка, и его родителей. Оказывается, многие девочки, особенно в младших классах, тяготятся на уроках обществом мальчишек… некоторые старшеклассницы тоже выражают желание учиться отдельно от мальчиков. Хотя бы для того, чтобы те не были свидетелями их слабых ответов на уроках… 343-я – далеко не единственная школа, где есть возможность раздельного обучения» (Григорьева, 1998–1, 26).
О перв. пол. 2000-х гг.: «Абсолютно несовременная вроде бы вещь – раздельное обучение мальчиков и девочек – становится практикой: кол-во религиозных школ и кадетских корпусов растет в России с каждым годом. А в… Америке за последние неск. лет в десятки раз выросло кол-во общеобразоват. школ с раздельными классами. …С тех пор как после революции в России ввели совместное обучение, а потом на десять лет, с 1943 по 1953 год, при Сталине, снова разделили мальчиков и девочек по разным школам, эта тема периодически обсуждается учеными и педагогами. В Америке три года назад президент под нажимом женщин-сенаторов призвал школы расширять возможности разд. обучения, до того жестко лимитированные антидискриминац. законами. В России разд. обучение поддерживают, наоборот, скорее мужчины: военные и особенно казаки (больше всего школ с раздельными классами в Ставропольском крае)… На сегодняшний день таких школ, как московская 760-я, где мальчики и девочки пересекаются только вне класса, в России около 30 (не считая кадетских корпусов и частных учеб. заведений – мужских лицеев и женских гимназий, а также религиозных школ)…» (Рудницкая, 2006
О перв. пол. 2000-х гг.: «География раздельного обучения. Москва – 3 школы…, Ставропольский край – 2 школы… А также: Красноярский край – г. Железногорск, лицей № 103 “Гармония”, Тула – сред. школа № 3, Набережные Челны – гимназия № 76, Оренбургская обл. – г. Кувандык, лицей № 2, Пермская обл. – г. Нытва, сред. школа № 2, Московская обл. – г. Балашиха, “Земская гимназия”, Удмуртия – г. Глазов, сред. школа № 2, Рязань – школа № 51» (Огонек, 2006 № 16)