СОФИСТИКА

от греч. sofisma — мудрость, хитрость, уловка) — направление древнегреческой интеллектуальной мысли. В центре внимания представителей С. — софистов (так называемых «учителей мудрости») находились проблемы теории и практики красноречия, искусства аргументации, ведения спора, а также различные аспекты этики, политики и теории познания. С. — это искусство всевозможных уловок, ориентация на победу в споре любой ценой, пусть даже и путем обмана, нарушения требований логики, преднамеренного запутывания оппонента и т. д. С. обычно оценивают как абсолютное зло. Это многовековая общепринятая точка зрения. Платон определял С. так: «Этим именем обозначается основанное на мнении лицемерное подражание искусству, запутывающему другого в противоречиях» (Платон. Софист). По мнению Аристотеля, уловки софистов — это «искусство наживы с помощью мнимой мудрости, а потому софисты стремятся к мнимым доказательствам» (Аристотель. О софистических опровержениях). Г.Х. Лихтенберг подчеркивал: «Человек становится софистом и прибегает к ухищрениям там, где ему недостает знаний». В. Гюго охарактеризовал С. в еще более резких выражениях: «Софист — фальсификатор: в случае нужды он насилует здравый смысл. Определенная логика, чрезвычайно гибкая, беспощадная и искусная, всегда готова к услугам зла: она изощреннейшим образом побивает скрытую в тени науку.... Ложная наука — отброс науки подлинной, и ею пользуются для того, чтобы губить философов. Философы, создавая софистов, сами роют себе яму. На помете певчего дрозда вырастает омела, выделяющая клей, при помощи которого ловят дроздов» (В. Гюго. Человек, который смеется). Становление С. связано с особенностями политической жизни Афин. Ибо умение убедительно говорить определяло судьбу человека. Отсюда внимание афинян к возможностям живого слова. Письменная речь считалась (по сравнению с устной) мертвой и бесполезной. И это закономерно: все принципиальные вопросы решались народным собранием. А значит, степень влияния на умы и чувства граждан во многом зависела от искусства красноречия. Был и другой стимулирующий фактор. В основе афинского судопроизводства тоже лежала состязательность: и обвинитель, и защищающийся произносили речи, стараясь убедить судей (число которых составляло несколько сот!) в своей правоте. Можно считать, таким образом, что существовал своего рода «социальный заказ» на умение красиво и убедительно говорить, а также на учителей подобного искусства и составителей публичных речей, «умельцев», которые смогут придумать ставящие в тупик уловки, выставить противника в смешном или глупом виде. Реально расцвет С. — это несколько десятилетий на стыке V— IV вв. до нашей эры, кратковременный взлет мысли, когда софисты действительно разрабатывали идеи, связанные с искусством спора и умением убеждать с помощью ораторского искусства. Этот период совпадает с «золотым веком» афинской демократии — эпохой Перикла. У истоков С. стояли два великих мыслителя (заслуги которых история так и не оценила должным образом) — это Протагор и Горгий. Протагор из Абдер (ок. 481 — ок. 411 до н. э), которого называли «отцом» С, был близким другом Перикла, написал по его просьбе законы для новой колонии — клерухии под названием Фурии, придал философскую «огранку» изумительному по силе интеллекту многолетней подруги Перикла — Аспазии. И такая взаимосвязь между вождем афинской демократии и главным софистом далеко не случайна: С. весьма сложное явление, но в целом она — духовное детище демократии. В самом деле, софисты сориентировали граждан Афин на то, что любой из них имеет право высказывать свое мнение о делах государства, рассуждать о политике и т. д. Именно в этом контексте следует воспринимать знаменитый афоризм Протагора: «Человек сам есть мера всех вещей». Его обычно интерпретируют как апофеоз субъективизма, а на самом деле смысл, в нем заключенный, совершенно иной: человек может судить самостоятельно обо всем, в первую очередь, конечно, о политических проблемах. Имя другого великого софиста Горгия отожествляется в первую очередь с риторикой. Возникновение риторики относится к середине V в. до н. э., когда на Сицилии Коракс и Тисий создали свои руководства по риторике (первые, о которых имеются упоминания). Именно у них заимствовал элементы будущей теории красноречия Горгий Леонтинский (ок. 480 — ок. 380 до н. э.), прославившийся в Афинах как знаменитый софист и ритор. Горгий разработал специальные стилистические приемы украшения речи оратора — горгианские фигуры. Представители С. приобретают в Афинах огромное влияние: «платные учителя мудрости» (как их называли) превратились буквально в «чуму». Именно к этому времени восходят широко известные софизмы, такие, как Рогатый, Покрытый, Ты, отец собаки, Ты не человек и др. О широчайшем распространении софистов в Афинах свидетельствует факт, что Аристофан посвятил разоблачению их уловок специальную комедию «Облака». Незадачливый герой комедии Стрепсиад, чтобы избавиться от долгов, обращается к софистам, дабы они научили его сына правду кривдой оборачивать. Его сын Фидиппид, пройдя «школу» лживых уловок, обращает свое искусство против родителя, пославшего его к софистам, «обосновывая» право бить отца. «Фидиппид: И доказать могу, что сын отца дубасить вправе... И вот о чем тебя спрошу: меня дитятей бил ты? Стрепсиад: Да, бил. но по любви, добра тебе желая. Фидиппид: Что ж, я добоа тебе желать не вправе точно так же и бить тебя, когда битье — любви чистейший признак? И почему твоя спина побоям неповинна, моя же — да, ведь родились свободными мы оба? Ревут ребята, а отец реветь не должен? Так ли? Ты возразишь, что это все — обязанность малюток. Тебе отвечу я: «Ну что ж, старик — вдвойне ребенок. Заслуживают старики двойного наказанья, ведь непростительны у пожилых ошибки» (Аристофан. Облака). Софистам пытались противостоять самые крупные философы. Достаточно напомнить о постоянных диспутах, которые вел с ними Сократ. Отнюдь не случайно Платон в своих диалогах вывел, многих софистов (диалоги «Протагор», «Горгий», «Гиппий больший», «Гиппий меньший», «Софист» и целый ряд других), где он изобразил софистов в качестве отрицательных персонажей, и эта оценка закрепилась в мировой культуре, но опровергнуть оружием критики уловки софистов Платону так и не удалось. Эту задачу разрешил только Аристотель. Создание логики мыслилось им именно как разработка методов опровержения софистических доводов. Как подчеркивал сам Аристотель, он создал свою логическую систему для того, чтобы дать «честным гражданам оружие против софистов», разоблачить их приемы и уловки. Именно логический анализ обыденного разговорного языка — та основа, на которой создавалось логическое учение Аристотеля. В работе «О софистических опровержениях» он обстоятельно рассмотрел излюбленные приемы софистов: использование слов, имеющих различный смысл; смещение многих вопросов в один; подмену тезиса; предвосхищение основания; смешение абсолютного и относительного и т. д., тем самым создал «технологию» борьбы с С. Итак, необходимо признать, что у представителей С. есть безусловные заслуги перед наукой: именно они своими уловками вынудили древнегреческих мыслителей обратиться к тщательной разработке теории аргументации и логики в целом. Они подняли искусство спора на качественно новый уровень. Согласно Диогену Лаэртскому, Протагор «первый стал пользоваться в спорах доводами», «стал устраивать состязания в споре и придумал уловки для тяжущихся; о мысли он не заботился, спорил о словах» (Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов). Именно Протагор создал философский диалог, впоследствии его стали называть «сократовским» или «платоновским» — эти мыслители придали философскому диалогу особый блеск, но первым-то все-таки был Протагор! Поэтому-то некоторые исследователи вполне обоснованно считают, что в трудах софистов, и в первую очередь Протагора, находятся истоки трех направлений научной мысли: лингвистики, логики и риторики. Сегодня приходится признать, что идеи софистов в истории науки не были оценены по достоинству. И не случайно А. И. Герцен счел необходимым заступиться за «оклеветанных и непонятых софистов». По его мнению, софисты «выразили собою период юношеской самонадеянности и удальства». Софист «опирается на одно — свою мысль; это его копье, его щит», ему принадлежит «безусловная власть отрицания». А.И. Герцен писал о софистах: «Что за роскошь в их диалектике! что за беспощадность!.. Что за мастерское владение мыслью и формальной логикой! Их бесконечные споры — эти бескровные турниры, где столько же грации, сколько силы — были молодеческим гарцеванием на строгой арене философии; это удалая юность науки» (А. Герцен. Письма об изучении природы). В период со II по IV в. н. э. возникает и бурно развивается так называемая вторая С. Современные исследователи, в частности А.А. Ивин, считают недостаточным рассматривать С. только как искусство уловок. Софизмы начинают рассматривать как особую форму постановки проблем. А.А. Ивин подчеркивает: «Отличительной особенностью софизма является его двойственность, наличие, помимо внешнего, еще и определенного внутреннего содержания. В этом он подобен символу и притче. Подобно притче, внешне софизм говорит о хорошо известных вещах. При этом рассказ обычно строится так, чтобы поверхность не привлекала самостоятельного внимания и тем или иным способом — чаще всего путем противоречия здравому смыслу — намекала на иное, лежащее в глубине содержание. Последнее, как правило, неясно и многозначно. Оно содержит в неразвернутом виде, как бы в зародыше, проблему, которая чувствуется, но не может быть сколь-нибудь ясно сформулирована до тех пор, пока софизм не помещен в достаточно широкий и глубокий контекст. Только в нем она обнаруживается в сравнительно отчетливой форме. С изменением контекста и рассмотрением софизма под углом зрения иного теоретического построения обычно оказывается, что в том же софизме скрыта совершенно иная проблема» (А. Ивин. Логика: Учебное пособие). Лит.: Аристотель. О софистических опровержениях // Аристотель. Соч. в 4-х тт. — М., 1978; — Т. 2; Герцен А.И. Письма об изучении природы. — М.; Л., 1946; Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. — М., 1979", Ивин А.А. Логика: Учебное пособие. М., 1997 (глава 7. Софизмы); Ивин А.А. Софизмы как проблемы // Вопросы философии. — 1984. — № 2; Кравчук А. Перикл и Аспазия: Историко-художественная хроника. — М., 1991 (часть седьмая посвящена Протаго-ру); Ксенофонт. Воспоминания о Сократе. — М., 1993; Лосев А. Ф. История античной эстетики: Софисты. Сократ. Платон. — М., 1994; Никифоров А.Л., Панов М.И. Введение в логику: Пособие для учителя и родителя. — М., 1995 (раздел 2 темы 2. Логика, риторика, софистика); Панов М.И. Риторика от античности до наших дней // Антология русской риторики. — М., 1997 (глава 2. Как возникла риторика и какую роль в ее становлении сыграла софистика?); Панов М.И Что такое софизмы? В чем их опасность? Как их следует опровергать? // Бузук Г.Л., Панов М.И. Логика в вопросах и ответах (Опыт популярного учебного пособия). — М., 1991; Платон. Горгий // Платон. Соч. в 3-х тт. — М., 1968. — Т. 1; Платон. Протагор // Там же. — М., 1970. — Т. 2; Платон. Софист // Там же; Рассел Б. История западной философии. В 2-х тт. — Новосибирск, 1994 (глава 9 части 1. Протагор); Словарь античности. — М., 1993 (статьи: Горгий; Протагор; Софистика). М.И. Панов